Орхан Памук - Мои странные мысли

Площадь магазина не составляла и половины кафе «Бинбом», комнаты внутри едва хватало на стол для двух клиентов, которые бы пришли сюда пить бузу. Райиха по утрам отправляла девочек в школу и затем, как всегда, добавляла сахар в замешанную бузу и мыла дома бидоны, перед тем как отправиться купить что-нибудь для магазина. Свое дело она выполняла со рвением собственника. Мевлют открывал магазин каждое утро в одиннадцать, и, поскольку никто не желал бузы в такую рань, он занимался тем, что наводил внутри красоту и порядок, брал стаканы, бидоны и мельнички для корицы, которые сам накупил, и красиво выстраивал их на столике перед витриной, вспоминая, как их выставляли в лавке «Вефа».

Сезон бузы подходил к концу, но стояли затяжные холода, так что уже через пять дней к предприятию Мевлюта возник большой интерес. Окрыленный первоначальным успехом, Ферхат вложился в магазин: отремонтировал холодильник, перекрасил дверь и фасад в сливочно-желтый цвет бузы по настоянию Мевлюта, установил фонарь прямо над дверью, который привлекал бы внимание клиентов в темное время суток, и принес из дома зеркало.

Друзья также поняли, что новому предприятию требуется название. Мевлют считал, что будет достаточно повесить над дверью вывеску: МАГАЗИН БУЗЫ. Но умный мастер по вывескам, работавший с новейшими магазинами Бейоглу, сказал, что с таким названием дело процветать не будет. Когда он понял, что Ферхат и Мевлют женаты на сестрах, он уже точно знал, как они должны назвать это место:

Со временем название сократилось до простого «Свояки». Ферхат предоставлял имущество (свободный магазин в Бейоглу, без арендной платы и счетов за электричество), а Мевлют брал на себя расходы на ежедневную деятельность (буза, сахар, жареный нут, корица) и вкладывал труд, свой и Райихи. Доходы они договорились делить поровну.

Самиха.После многих лет, что я проработала горничной, Ферхат не хотел, чтобы я маялась в магазине Мевлюта. «Чего суетиться, все равно бузу не на улице, а в лавке покупать никто не станет», – говорил он, и эти слова обижали меня. На самом деле в первые месяцы он был увлечен магазином и проводил там большинство вечеров, помогая Мевлюту, а домой приходил очень поздно. Однако вскоре наш магазин стал похож на тысячи стамбульских кафе, в которых мужчины обслуживают клиентов и принимают деньги, а женщины в платках сидят в дальних комнатах, следя за кухней и намывая тарелки. Единственной разницей было то, что мы продавали бузу.

Спустя десять дней после открытия «Свояков» Ферхат снял квартиру в квартале Чукурджума, с центральным отоплением, и мы наконец уехали из квартала Гази. Вокруг нас были сплошные лавки старьевщиков, мастерские по ремонту мебели, больницы и аптеки. Из окна я могла видеть часть проспекта Сырасельвилер и толпу, текущую на Таксим и обратно. Днем, когда мне становилось скучно, я шла в «Свояки». Райиха всегда уходила в пять, чтобы девочки не находились дома одни, к тому же ей нужно было готовить обед, так что поначалу я тоже уходила, чтобы не остаться наедине с Мевлютом. Несколько раз, когда я оставалась после ухода Райихи, Мевлют держался спиной ко мне и только время от времени поглядывал в зеркало. Я тоже смотрела в зеркало и никогда не обменивалась с ним ни словом. Ферхат заглядывал позже, зная, где найдет меня; он вскоре привык к моему постоянному присутствию в магазине.

Мевлют и Ферхат вскоре поняли, что «Свояки» не принесут большого дохода, но не стали об этом говорить. В лучшем случае они продавали в три раза больше бузы, чем Мевлют зарабатывал холодной зимней ночью в те времена, когда дела у него шли хорошо. Но всех заработанных денег хватало лишь на оплату половины необходимых расходов одной бездетной семьи. Их спасало отсутствие арендной платы и возможность не давать взятки в мэрию и в налоговую инспекцию, так как Ферхат имел в обоих вышеперечисленных заведениях обширные связи. Хотя в таком оживленном районе – всего в одной улице от проспекта Истикляль – продать можно было все, что только положишь на прилавок.

Мевлют никогда не терял надежды. Многие прохожие, увидев вывеску, заходили взять стаканчик. Большинство покупателей радостно говорили Мевлюту: как здорово, что есть такой магазин. И он был рад поговорить с любым заглянувшим.