Элисон Уэйр - Брачная игра

Подумав, Елизавета велела позвать приходившую к ней депутацию. На сей раз королева приняла их в галерее. Намеренно встав перед величественным портретом грозного Генриха Восьмого, Елизавета обвела взглядом коленопреклоненных парламентариев.

– Благодарю вас всех за вашу петицию, – заговорила она, стараясь улыбаться как можно благосклоннее. – Уверяю вас, меня точно так же волнует вопрос престолонаследия. Особенно со времени моей болезни. Я не переставала думать об этом, когда наступило выздоровление и ко мне начали возвращаться силы. Постель, в которой я лежала, могла стать моим смертным одром. Я не хотела умирать. Я хотела жить. Не столько ради моего собственного благополучия, сколько ради вашего.

Елизавета внимательно вглядывалась в лица собравшихся. Она знала, что завоевала их симпатию.

– На моих плечах лежит тяжелейшая ноша, – продолжала она. – Вы просите назвать преемника. Но я не могу этого сделать без серьезных предварительных размышлений. Выбор преемника – серьезная ответственность. Если бы мой выбор привел к гражданской войне, на ней могли бы погибнуть и вы, мои любящие подданные. И за это мне пришлось бы расплачиваться не только телесной смертью, но и гибелью моей души, ибо за свои поступки я ответственна перед Богом.

Несколько голов глубокомысленно кивали. На многих лицах читалось понимание. Лицо же самой Елизаветы сделалось хмурым.

– Не ваше это дело – подавать мне петиции по таким вопросам. Однако я знаю разницу между теми, кто действует из любви, и теми, кто стремится внести сумятицу. Я не желаю слышать ваших слов о моей смерти, поскольку и без вас знаю о своей смертной природе. И в то же время я уважительно отношусь к вашим заботам. Обещаю, что я приму во внимание советы и дам ответ. И смею вас уверить… – Тут она снова ослепительно улыбнулась коленопреклоненным парламентариям. – В случае моей смерти нашлись бы мачехи, желающие воссесть на английском троне, но у вас никогда бы не было более заботливой и любящей матери, чем я.

Елизавета чувствовала, что речь оказалась просто гениальной. Ее слова заметно успокоили парламентариев, и те удалились, расточая похвалы мудрости королевы и заботам о них, ее подданных. Однако через пару дней Елизавету ждала встреча с депутацией палаты лордов, которых было не так-то просто умилостивить. Они настоятельно просили… нет, даже требовали от королевы выйти замуж за того, за кого она пожелает, и в то время, когда ей будет угодно. Они даже имели дерзость, если не сказать наглость, утверждать, что уж лучше ей выбрать лорда Роберта, чем вообще остаться без мужа.

Взгляд Роберта, присутствовавшего на этой встрече, был бы способен остановить продвижение неприятельской армии, устремившейся в лобовую атаку. Однако гнев свой он сумел сдержать.

– Назовите вашего преемника, – умоляли лорды, – потому что со смертью правителей умирает закон и порядок.

Елизавета застыла. Воцарилось тягостное молчание, пока герцог Норфолкский, которому была чужда утонченность, не произнес:

– Мария Стюарт не оставила притязаний на английский трон.

– Ее притязания опровергаются Уложением о престолонаследии и тем, что она родилась за пределами Англии, – холодно ответила Елизавета.

– Ваше величество, это не мешает ей всерьез объявлять себя претенденткой. И ее поддерживают католики в Англии и в других странах. Мы, ваши верные лорды, обеспокоены ее притязаниями. Как и все настоящие англичане, мы не хотим находиться под властью чужеземного правителя. Мария Стюарт – иностранка. Даже камни уличных мостовых воспротивятся ее правлению Англией!

«Я тоже воспротивлюсь», – подумала Елизавета.

Одно дело, когда Мария Стюарт носилась со своими притязаниями, живя во Франции и щеголяя в модных платьях, и совсем другое сейчас: возвращение Марии в Шотландию заставляло задуматься о реальной опасности с ее стороны.

Елизавета все ждала, когда же лорды прекратят на нее давить, наконец дала волю овладевшему ею раздражению:

– Вот что я вам скажу, мои лорды. Недавно я говорила с депутацией палаты общин и сделала скидку на их понимание. Однако ваше понимание должно заметно отличаться. Меня удивляет: как вы смеете подталкивать свою королеву к решениям в столь важных вопросах? Весьма возможно, что я выйду замуж…

Здесь она взглянула на Роберта. Слава богу, его гнев погас, и сейчас он улыбался в надежде услышать долгожданные слова.

– Я еще весьма молода, – продолжала Елизавета. – Мне нет и тридцати. То, что вы, быть может, принимаете за морщины на моем лице, – не морщины, а исчезающие шрамы, оставленные оспой. Хотя кто-то и сочтет меня достаточно старой, чтобы рожать детей. Но если Бог пожелает, Он их мне пошлет, как послал святой Елизавете. Так что хорошенько подумайте над вашей просьбой. Если бы мне пришлось называть преемника из числа моей родни, это стоило бы Англии немалой крови.