Мария Павлович - Felix

— Почему «Аменция»? — неожиданно для себя поинтересовался Игорь.

— Это слово на латыни означает «сумасбродство» или «безумство». Когда Марк задумал этот дом и познакомился с Хорхе и Лавио, все вокруг твердили ему, что он сошел с ума. Что такой земли ему не найти, что такой проект осуществить невозможно. Говорили, что он сумасброд, называли сумасшедшим. Поэтому, когда все благополучно завершилось, он не задумываясь решил назвать этот дом «Аменцией». Дети смеются, что здесь под крышей собрались все чокнутые. — В черных непрозрачных глазах управляющего промелькнула озорная искорка. — И, в общем, они правы.

— Я сомневаюсь, мне кажется, что семья Марка Аркадьевича может служить образцом для подражания.

— А ты поменьше сомневайся, это нарушает сон. — Клим улыбнулся.

— Я сплю прекрасно, — возразил Игорь.

— Вчера ночью я видел свет под твоей дверью.

— Мне всегда не спится на новом месте в первую ночь.

— Ты часто ночуешь в разных местах?

Игорь невольно насторожился. Он не любил расспросов.

— Я — журналист. Мне приходится много ездить.

— И все же не стоит мучить себя сомнениями, — повторил управляющий.

— У меня нет таких проблем.

— Тогда ты везунчик, большинство людей губит свою жизнь из-за того, что постоянно сомневается.

Игорь с интересом взглянул на собеседника.

— Мы все хотим быть уверенными в чем-то, хотим знать наверняка и тем самым обрекаем себя на вечные сомнения. Никто не хочет довольствоваться настоящим, все хотят заглянуть в будущее.

— Не все, — не согласился Игорь, — бывают исключения.

— Я таких не встречал. — Клим покачал головой. — Кто-то сомневается в правильности своего пути, кто-то в искренности чужой любви, кто-то в преданности, кто-то в удаче.

— Я верю, что правда у каждого своя. — Игорь засунул руки поглубже в карманы.

— Я знал одного человека, который говорил точно так же: правда у каждого своя. Он, кстати, был добрым и умным парнем. Знаешь, такое здоровое сочетание юношеской наглости и зрелого великодушия. Ему тогда едва исполнилось восемнадцать, он верил в вечность любви.

Игорь хмыкнул. Он уже забыл, когда сам был таким, ему казалось, никогда.

— Так вот, — продолжил Клим, — у него была девушка. Он рассказывал мне, что ее кожа пахла песком, сухим и горячим, с тонким ароматом моря. — Он улыбнулся одними глазами.

Игорь слушал не перебивая, он решил, что Клим вспомнил эту историю не случайно.

— Они встречались около года, и он собирался жениться на ней. У женщин шкала чувств выше, чем у мужчин, и она в свои семнадцать лет отдалась любви со всей пылкостью своей детской души.

— Вы хотите выдавить из меня слезу? — не выдержал Игорь. — Вы прекрасный рассказчик.

— Это интересная история, дослушай.

— Мне кажется, я знаю конец. Будет трагедия.

— Они много гуляли, занимались любовью, звонили друг другу по ночам, когда по радио крутили их любимую песню. В том возрасте отдаешь предпочтение физическим проявлениям чувств. Она хотела стать актрисой, и ему казалось, что это прекрасное занятие для такой красавицы, как она. Она мечтала блистать на сцене, а он — дарить ей огромные букеты цветов после каждого спектакля.

У того парня был лучший друг.

— Так, наконец-то. — Игорь потер руки. — Люблю, когда в дело вступают лучшие друзья.

— Друг был богаче, — Клим улыбнулся, предвкушая реакцию слушателя.

— И красивее, — закончил за него Игорь.

— Нет, умнее. Он был циничным молодым человеком, который любил играть больше, чем жить. У него было много девушек, он раньше других понял женскую сущность, но еще раньше осознал все привилегии, данные мужчинам на этой земле. Он очень любил своего друга, но считал его наивным и неприспособленным к реальной жизни.

— Ну, Клим Сергеевич, вы меня заинтриговали. Неужели в дело вступят инопланетяне, как иначе вы собираетесь выпутаться из этой банальной коллизии?

— Как-то раз, — Клим Сергеевич пропустил слова Игоря мимо ушей, его лицо стало серьезным и задумчивым, — наш герой пришел в гости к своему другу. Его родители уехали на выходные, и весь дом был в их полном распоряжении. Остальные приглашенные на вечеринку еще не появились, а мой знакомый был в тот вечер один, поскольку его принцесса готовилась к вступительным экзаменам. Она собиралась поступать в известную театральную школу и репетировала круглосуточно.

Конкурс туда был огромным, семнадцать человек на место, и, честно говоря, все вокруг нее понимали, что шансов у нее почти никаких. Но мой знакомый верил, что ей обязательно повезет. Он разучивал с ней роли, которые она играла в любительском театре, встречал из студии поздними вечерами и вытирал слезы отчаяния, которые все чаще появлялись на ее глазах.