Array Амритрай - Современная индийская новелла

Судхиндра был искренне тронут этим приглашением.

— Значит, вы считаете, что на ночь мне лучше стать гостем вашей деревни? — шутливым тоном спросил он.

— Да, так, пожалуй, будет лучше, — серьезно проговорила она.

— Домашние-то, наверно, уже заждались вас, все глаза проглядели…

— А домашних — один отец, — весело возразила она, — да и он с утра ушел в соседнюю деревню. Вряд ли вернется до полуночи.

— Ну что ж, пойдемте. Пусть будет по-вашему, — быстро сказал Судхиндра, беря в руки свой чемоданчик, и лукаво добавил: — Только с условием, что завтра утром вы споете мне свою песню.

Не ответив ему, девушка легко подняла свой сноп на голову и, одной рукой подхватив с земли серп, быстро пошла по меже впереди Судхиндры.

На безоблачном небе по-прежнему сияла полная луна, и черные неровные зубцы дальних гор были затянуты голубоватой дымкой.

Среди убранных полей изредка попадались участки, на которых рис все еще стоял плотной стеной, дремотно свесив тучные метелки.

— Этот участок не ваш? — спросил Судхиндра, шагая за девушкой.

— Нет, наш участок выше, — сказала девушка, оборачиваясь, — вон там у речки.

— У речки? — удивленно переспросил Судхиндра. — Почему же не слышно, как шумит река?

— Осенью она еле по камешкам перекатывается — курица вброд перейдет. А зимой и того меньше становится. Зато уж в сезон дождей гремит так, что за полкоса [31] Кос — мера длины около 4 км. слышно… Хотите взглянуть?

Они повернули на тропку, которая убегала куда-то вправо. Судхиндра молча шагал за девушкой. Сейчас уже отчетливо слышалось приглушенное журчанье.

— Вот это и есть наш участок, — громко сказала девушка, прерывая нить его размышлений. — Здесь всегда самый лучший урожай: речка сама поливает.

Девушка осторожно опустила на землю свою ношу, и теперь, распрямив спину, стояла на берегу, будто вслушиваясь в мягкие всплески реки. Полной грудью вдыхая прохладный ночной воздух, Судхиндра тоже невольно залюбовался игрой лунного серебра на капризной поверхности горной речушки.

В летнее время — сезон дождей и таяния снегов — реке явно было тесно в зимних границах: ее сухое песчаное ложе двумя широкими белыми лентами тянулось по обе стороны потока, который, глухо журча, точно жалуясь на судьбу, стремительно катился меж камней, будто торопясь побыстрее вырваться из горных теснин.

С трудом оторвав глаза от реки, Судхиндра оглянулся вокруг. И дальние горы, темными громадами высившиеся вдали, и полоски крестьянских полей, и широкая колыбель реки — весь этот мирный горный ландшафт, словно нежась, дремал в лунном сиянии. Торжественно застыли вдоль реки остроконечные гималайские кедры и деревья бхиммаль с пышными кронами, густо усыпанными белым пухом цветения. В своем умиротворенном величии они казались вестниками грядущей жизни, где не будет ни страданий, ни слез, а только одна тихая радость, которую Судхиндра испытывал сейчас. Никогда еще раньше жизнь не представлялась ему такой дивной и полной очарования. Поглощенный созерцанием величественной красоты лунной ночи в горах, Судхиндра на минуту забыл обо всем, что волновало его в последнее время: и проекты общинного развития деревни, и свою грам-патхшалу [32] Грам-патхшала — деревенская школа. , и многое другое — первые, взращенные его руками ростки нового. Он забыл и о том, что завтра вечером в городе ему предстоит выступать на митинге «Союза по ликвидации неграмотности среди взрослых», где он должен изложить свою программу культурного развития индийской деревни. Сейчас он видел перед собой только природу в ее всепокоряющей первозданной красе. В серебристых лучах луны на белом песке крохотными бриллиантами вспыхивали крупицы слюды. Под легкими порывами ветерка деревья изредка задумчиво качали вершинами, и невнятный шорох листьев звучал волшебной песней лунной ночи…

Внезапно ощутив на лице чье-то горячее дыхание, Судхиндра очнулся: девушка стояла почти вплотную к нему и смотрела на него своими огромными глазами. Объятая лунным сиянием, она казалась волшебной апсарой [33] Апсара — в индийской мифологии полубогиня, обладающая чарующей красотой. , сошедшей на землю.

От удивления и восхищения в первую минуту Судхиндра словно онемел. Затем, глотнув воздух, тихо спросил:

— Как тебя зовут?

— Мани, — еле слышно ответила она.

Он не мог оторвать глаз от ее лица. Она была красива, как эта ночь в полнолуние, как весь этот необъятный мир. До сих пор он даже не предполагал, что жизнь так прекрасна! До сих пор он жил словно в темном подвале, постоянно ощущая тяжелую десницу жизни и никогда не видя ее светлого лика. Он только страстно желал когда-нибудь увидеть радость, счастье, справедливость, добро там, где ныне царят горе, страдания, нищета, несправедливость и зло…