Шаукат Сиддики - Божий поселок

— Нет, он не такой! — живо откликнулась Султана.— Он не такой, как вы подумали.

— Как же так? Он твой брат, и ты его любишь—это естественно. Но ведь, насколько я понимаю, в такое положение ты попала благодаря ему,— продолжал Али Ахмад.

«Если он будет так думать о Ноше, он не сможет защищать его,— подумала Султана,— и Ношу повесят. Я больше никогда не увижу брата». Запинаясь и всхлипывая, она рассказала Али Ахмаду все.

— Я очень нехорошая, я знаю. Вы можете презирать меня, но у меня нет никого на свете, никого! — она закрыла лицо руками и громко зарыдала.

«Бедная женщина,— с горечью думал Али Ахмад.— Судьба бросала ее из одной стороны в другую, как резиновый мяч, и повсюду ее встречали удары. Ужасно общество, где женщина — резиновый мячик, а красота — гибель».

— Не расстраивайся, я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти твоего брата,— попытался успокоить ее Али Ахмад.

— О, как вы добры, как я буду вам благодарна, если вы спасете его. У меня будет опора в жизни, а сейчас я совсем одна,— и Султана снова залилась слезами.

— Не плачь... Не плачь... Это ведь ничему не поможет. Пойди умойся.

Султана встала и с благодарностью взглянула на него своими огромными глазами.

«Она действительно очень красива»,— подумал Али Ахмад и положил свою дрожащую руку ей на плечо.

V

Было уже за полночь, когда раздался звонок. Салман еще не спал и пошел открыть дверь. Перед ним стояли Джафри и Рахшида. Джафри не стал заходить. Ни слова не говоря, он повернулся и неторопливо спустился вниз. Через минуту послышался шум мотора.

Салман закрыл дверь и вернулся в гостиную. Рахшида устало растянулась на диване. Салман прошел в другую комнату, но вскоре вернулся. Жена лежала в той же позе. Волосы у нее растрепались, помада на губах смазалась, от каджала под глазами образовались черные подтеки. Салман сел напротив. Рахшида взглянула на него и потянулась.

— О, как я сегодня устала.

Салман, казалось, не обратил на ее слова никакого внимания. Он сидел спиной к свету, и Рахшида не видела его лица, но чувствовала, что он сильно взволнован. В комнате воцарилось неловкое молчание. Рахшида встала и хотела было выйти, но Салман остановил ее:

— Присядь! —в голосе его против обыкновения звучала твердость.

— Зачем? — удивилась Рахшида.

— Я хочу поговорить с тобой.

— Поговоришь утром. Я хочу спать,— она пыталась,

как всегда, уйти от серьезного разговора. Притворно зевая, Рахшида направилась к двери, но резкий окрик Салмана заставил ее остановиться.

— Я тебе сказал, сядь!

Рахшида бросилась на диван.

— Ну вот, села. Говори, что ты там хотел?

— Мне не нравится твое поведение. Я больше не намерен терпеть это.

— Ты, кажется, не совсем здоров. Завтра же сходи к врачу.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Я думаю, что тебе нужно отдохнуть. Иди-ка ложись в постель и выпей снотворного. Дело в том...

— Рахши,— перебил ее Салман,— не прикидывайся наивной и не делай из меня дурачка!

— Господи! Что это с тобой сегодня случилось?

— Ты сама должна знать!

— Чего же ты хочешь?

— Чтобы ты прекратила встречаться с Джафри, чтобы ты не позорила меня! — закричал Салман. Наступила короткая пауза, которая была нарушена дрожащим голосом Рахшиды.

— Это невозможно.

— Если ты не надеешься на себя, поезжай к своим родителям, погости у них, приди в себя!—снова с надрывом крикнул Салман.

Рахшида посмотрела на него глазами разъяренной тигрицы.

— Никуда я не поеду, запомни — никуда!

— Ах так!

Салман хотел поставить сегодня все точки над «i» в своих взаимоотношениях с женой. Уже несколько раз он пытался завести об этом разговор, но Рахшиде всегда удавалось ускользнуть от него. Салман резко встал и схватил жену за плечо. Рахшида попыталась освободиться, но в этот момент щелкнула пружина, и в руке Салмана сверкнуло лезвие складного ножа. Рахшида отшатнулась и замерла. Глаза у нее округлились, она как завороженная смотрела на острие ножа. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала хриплый голос мужа.

— Ты будешь вести себя так, как я хочу, или... Ну, отвечай!..

— Будет так, как ты хочешь,— с трудом выдавила из себя Рахшида и выбежала из комнаты.

На следующий день вечером, как обычно, появился Джафри. Салман сидел в гостиной. Жена незадолго до прихода Джафри ушла к соседям. Джафри, насвистывая, вошел в комнату и, не обращая внимания на Салмана, непринужденно окликнул:

— Рахши!