Максим Матковский - Попугай в медвежьей берлоге

Вместо командировки в Дамаск я дождался командировку в Алеппо. Рано утром мы выехали из города с директором на его белом «Пежо», директор крутил старые кассеты, много курил и без перерыва бил по коробке передач. Проезжающих мимо он обзывал мудаками, и ишаками, и пидорами, и слепыми, и идиотами, и баранами и обвинял их в порочных связях с собственными мамашами. Это означало, что у директора сегодня было очень хорошее настроение. Выглядел он свежо и бодро.

Что такое эта дорога из Табки в Алеппо? Пустыня, пустыня и еще раз пустыня. На горизонте маячат бараки из пеноблока, хлипкие шалаши, драные придорожные закусочные, тут и там медленно прохаживаются бедуины с верблюдами. Дороги в Сирии строили французы, поэтому-то они по сравнению с дорогами в Украине просто загляденье: можно проехать сотню километров и не попасть ни в одну ямку, колдобину, разметка – желтая, свежая, глаз радует. Нынешнее правительство очень печется о дорогах и вбухивает большие суммы в их содержание. Если вы заедете в забитую малонаселенную горную деревню, то и там будет отличный дорожный серпантин.

Ехали мы в Алеппо вот по какому поводу: консул РФ решил организовать встречу передовых специалистов плотин Евфрата с сотрудниками консульства для поддержки отношений. В частности, поддержку отношений, помимо неофициального общения с соотечественниками, должен был обеспечить щедрый фуршет и море выпивки. Зачем милый директор взял меня с собой? О, не просто так, не для того, чтоб я тоже имел возможность пороскошествовать консульскими яствами, послушать байки и наладить близкий контакт с дипломатами.

Нет!

Он меня взял с собой для того, чтоб придать своей персоне как можно больше солидности. Смотрите, какой у меня ручной попугайчик, да, это моя личная обезьянка, видите, она умная, закончила университет, магистр, крепкий арабист, преподавал в КИМО, и поводок у него теперь коротенький, хотите, дерну?! Он так смешно кувыркается и кривится, когда я неожиданно дергаю за поводок. Ага, видите, какая у него кислая рожица?

Консульство РФ располагалось в самом центре города на главной улице аль-Наср и напоминало скорее крепость или дворец, чем дипломатическое учреждение. Величественные колонны, мраморные полы, толстые ворсистые ковры, высокие потолки, люстры блистают, как кометы, в кабинетах мужчины в аккуратных синих костюмчиках – все кажутся очень важными, занятыми и серьезными. На заднем дворе консульства просторный сквер, где растут и пальмы, и эвкалипты, и другие исполинские деревья с толстыми стволами, названия которых я не знаю. За сквером виднеются черепичные крыши коттеджей – в них проживают работники консульства со своими семьями. Посреди сквера шумит фонтан. Рай на Земле! О такой работе можно только мечтать. Пока директор общался с консулом на балконе и не слишком натягивал поводок, я решил с порога пойти в атаку. Я вылавливал работников консульства на диванах и креслах, я заставал их врасплох у столов, ломящихся от дорогой жрачки, я отлавливал их в коридорах и без спросу, не обращая внимания на собеседников, перебивал их лепет:

– Извиняюсь, как стать таким, как вы?! – спрашивал я. – Как попасть к вам на работу? У меня украинское гражданство, да черт с ним, ради таких коттеджей и фонтана я готов хоть мать родную продать, хоть две почки! Да будет у меня паспорт РФ! Только заберите меня к себе! Вы знаете, где я сейчас работаю? О, это невыносимое место, вы были в Табке? Пески, пески, пески, все сущее поглощает песок, и живое и неживое, бедуины разговаривают на квакающих диалектах! Ужас! Это не город – это ловушка. Вы слышали, как орет мой директор?! Вы когда-нибудь участвовали в подъеме трансформаторного купола?! Вы когда-нибудь переводили во время пожара?! Мне нечем заняться. Даже онанизм уже не тешит. Скукотища смертная! Удавиться хочется! Как стать таким, как вы?!

Я не унимался и очень возбудился, я хотел остаться в консульстве навсегда. Хоть уборщиком, хоть параши драить, я готов был на все, извивался и унижался, как только мог! Дипломаты снисходительно посматривали на меня, мол, дурачок, выпил или что? Или он безумец? Главное, чтоб руками не махал, безвредный вроде. Чей это переводчик? Чья это обезьянка? Заберите вашу обезьянку! Кто потерял попугайчика!

Дипломаты отмалчивались, скромно улыбались и отходили в сторонку, потом они откровенно шарахались от меня, что-то бубнили про отсутствие вакансий и так далее и тому подобное… но кто им поверит! Захоти – они бы взяли меня и поселили в коттедже! Каждый вечер я бы прогуливался по цивилизованному и без преувеличения европейскому городу, я бы знакомился с сирийками-христианками в кафе, я бы переводил не булькающее блеяние красномордых деревенщин, а образованную литературную речь высокодуховных людей! Мы бы сдружились с консулом. Вы уж поверьте, мы болтали бы с ним за рюмкой коньяку о литературе, о древней доисламской поэзии и роли арамейской культуры в становлении арабской цивилизации! Он бы называл меня сыном. Да что там сыном, он бы называл меня дружище и брат! Вельветовый пиджак! Представьте меня в коричневом вельветовом пиджаке. Я сижу в ресторане, в самом главном, в самом крутом, в самом дорогом ресторане Алеппо, напротив сидит прекрасная сирийка с большими глазами и выдающейся грудью, она курит длинную дамскую сигарету, потому что Алеппо – европейский город, и женщины чувствуют здесь себя вольно, а тем более они чувствуют себя отлично рядом с дипломатом из консульства – незабвенным переводчиком, гениальным специалистом и докой в области решения сложнейших международных проблем – Максимом Матковским! Да, к черту стеснение! После четвертого бокала отличного вина мое воображение разыгралось не на шутку, теперь я не стеснялся собственного имени. Ни имени, ни фамилии. Я подходил к бездарностям, к праздным сволочам, к кровососам бюджетных денег и заявлял: