Гюнтер Грасс - Собачьи годы

Дискутант: Как зовут присутствующую здесь овчарку черной масти?

Матерн:

Дискутант: Я повторяю вопрос: как зовут присутствующую здесь собаку?

Матерн:

Дискутант: Кто хозяин Плутона?

Матерн: Тот, кто его кормит.

Дискутант: Вы Плутона купили?

Матерн: Он сам ко мне приблудился.

Дискутант: Пытались ли вы выяснить, кому принадлежал пес Плутон раньше?

Матерн: Он ко мне прибился вскоре после окончания войны. Тогда много бездомных псов бегало.

Дискутант: Имеет ли предмет дискуссии предположения относительно того, кому мог принадлежать пес Плутон прежде, вероятно, под другим именем?

Матерн: Я готов рассказывать о том, что я ел, щупал, делал, пережил, но категорически отказываюсь обсуждать здесь мои предположения.

Ведущий: Поскольку предмет дискуссии ведет себя неконструктивно, пытаясь изъять из сферы обсуждения свои предположения, дискутантам разрешается непосредственно опросить присутствующую здесь немецкую овчарку черной масти, ибо она и фактически, и как идея-фикс сопряжена с предметом дискуссии. Для начала мы проиграем псу три музыкальных темы. Какие будут предложения? Прошу!

Валли З. записывает: «Музыкальный опрос собаки Плутон».

Дискутант: Предлагаю начать музыкальный опрос с «Маленькой ночной серенады»! (Валли 3. ставит пластинку. Недолго звучит музыка).

Ведущий: Мы констатируем, что пес Плутон на музыку Моцарта никак не реагирует. Какие еще будут предложения?

Дискутант: А как насчет Гайдна? Или еще чего-нибудь в том же духе? Или сразу «Песню о Германии» завести?

Валли З. ставит соответствующую пластинку. При первых же аккордах пес начинает вилять хвостом.

Ведущий: Пес реагирует возбужденно и радостно, доказывая своей реакцией, что его хозяин был несомненно германским подданным. Чем, в свою очередь, устанавливается, что он не мог принадлежать в ту пору представителю какой-либо из оккупационных армий. Тем самым мы заранее можем отказаться от музыки Генделя, равно как и от мелодий из французской оперы «Кармен». Нам не понадобится ни сюита из «Щелкунчика», ни хор донских казаков. Также отпадают спиричуэлзы североамериканских негров и народные песни американских пионеров времен освоения дикого Запада. Третье предложение, прошу!

Дискутант: Чтобы не ходить вокруг да около, я предлагаю самый прямой путь: что-нибудь хрестоматийное из Вагнера, ну, хотя бы мелодию Зигфрида или «Хор гребцов»…

Дискутант: Тогда уж лучше сразу «Сумерки богов».

Хор дискутантов:

Валли З. ставит пластинку. «Сумерки богов» звучат долго. Пес в упоении подвывает.

Ведущий: Настоящим, полагаю, более чем убедительно доказывается, что пес Плутон принадлежал поклоннику Вагнера. На основании предыдущих предварительных итогов дискуссии — прошу взглянуть на наши заметки — мы, думаю, не ошибемся в предположении, что законным владельцем присутствующей здесь овчарки черной масти, в настоящее время отзывающейся на кличку Плутон, являлся бывший Канцлер Рейха Адольф Гитлер, которого мы недавно в качестве строителя немецких автострад продискутировали насквозь и чья любовь к музыке Вагнера общеизвестна. Чтобы не затягивать без нужды течение нашей публичной дискуссии, мы немедленно проводим динамичную очную ставку: портрет Гитлера, с одной стороны, черная немецкая овчарка — с другой, прошу!

Матерн: Пустая затея. Пес же почти совсем слепой.

Ведущий: Инстинкт собаки не слепнет никогда. Мой отец, например, почтенный столярных дел мастер, в качестве сторожевого пса держал во дворе овчарку, кстати, черной масти, которую звали Харрас и отравили крысиным ядом. Поскольку ваш покорный слуга с этим Харрасом, можно сказать, вырос, то он, хоть никогда и не занимался кинологией как наукой, смеет полагать, что в собаках, а уж в овчарках черной масти и подавно, разбирается неплохо. Очную ставку, прошу!

Валли З. поднимается и разворачивает на школьной доске большой цветной плакат с портретом Гитлера. После чего выкатывает доску на авансцену и устанавливает напротив чугунной беседки. Затяжная пауза. Псом овладевает беспокойство. Он вытягивает нос в сторону плаката, потом вдруг кидается к нему, повизгивает, лает, скулит и, встав на задние лапы, начинает лизать лицо Гитлера на портрете. По знаку ведущего Валли З. сворачивает плакат. Пес продолжает скулить и лишь с большой неохотой позволяет Валли отвести себя обратно к беседке. Доска водворяется на прежнее место. Волнение среди дискутантов.