Сабир Азери - Первый толчок

— Я скажу своим школьникам, подберут, — успокоил его Гасан. — Ну, что бы ты делал без них, а?

— Это верно, — согласился Касум. — Вы нам здорово- помогаете. Нет, ты только взгляни, какая красота!

Зрелище и впрямь было прекрасным. Ветер чуть переменился, и теперь по всей долине вздымались разноцветные волны: зеленые, фиолетовые, серебристые.

— Машаллах, — продолжал Касум. — В этом году трава росла не по дням, а по часам. Даже на камнях! Наконец–то скотина голодать не будет зимой.

— Ты о людях больше думай, сосед, — сказал Гасан. — Трава — она и есть трава. Вот где настоящая–то красота! — Он показал на цепочку школьников, равномерно взмахивающих граблями возле скалы. — Смотри, как; работают. А ведь хотели их в другую бригаду отправить. Я не позволил.

— Спасибо тебе.

— Да. Все–таки соседи. Если соседя друг другу не помогут, кто позаботится?

Гасан явно куда–то клонил разговор. Касум на всякий случай возразил:

— Ты не мне —.колхозу помог. Коровы — колхозные. А я, веришь ли, даже вкуса их молока не знаю.

— Ну, ну, не прибедняйся. Ты в колхозе не последний человек, а в своей бригаде и вовсе первый. Получишь высокие надои — тебе благодарность. Да и не только благодарность, кое–что посущественнее, верно?

— Ох, жара! — сказал Касум, стараясь не дать возможности Гасану окончательно повернуть разговор в нужном ему направлении. — Попить бы… Губы пересохли. Да и перекусить пора.

И он быстро пошел прочь от Гасана к колхозникам, покрикивая на ходу:

— Перекур! Перекур!

Ему действительно очень хотелось пить. Идти до кустов колючки, где в тени стояла бочка с водой, было далеко, и Касум направился к одинокому карагачу, поднявшемуся среди камней. Здесь, вдали от людей, устраивался на отдых в эти дни Солтан, и бригадир решил, что у него наверняка припрятан где–нибудь под деревом кувшин с водой.

Горлышко кувшина торчало из травы возле карагача, Касум припал к нему, с жадностью глотая прохладную воду, и вдруг его словно кто–то толкнул под руку. Он даже поперхнулся. Рядом с ним стоял Солтан. Только сейчас Касум подумал, что не надо бы трогать кувшин; любой другой и внимания не обратил бы на такой пустяк, но от Солтана всего можно ожидать, лучше с ним не связываться даже по пустякам.

— Прости, сосед, — поспешил извиниться Касум. — Все горло эта жара высушила, думал, не доберусь до своей фляжки.

Вид у него был такой виноватый, будто Солтан застал его на месте преступления.

Он не ошибся. Солтан с мрачным презрением окинул Касума взглядом и резко сказал:

— Ты меня за человека не считаешь? Что я тебе плохого сделал? Пей себе на здоровье, хоть лопни!

Вот и пойми его. Правда, лучше не связываться. Не знаешь, как и подойти к нему…

Долина Пиркалем мало–помалу замирала. Затих стрекот машин, звуки косовицы: мягкое вжиканье кос о траву, резкое — о точильные бруски. Отирая лица, все спешили укрыться в тень кустарника. Как будто обрадовавшись долгожданной тишине, отовсюду слетелись жаворонки и свиристели, запели, заиграли, но вскоре и они умолкли, видно, не выдержав зноя. Ветер ослаб. В воздухе пахло травой и потом.

Солтан, сняв с ветки карагача узелок, развязал его, достал лепешку и кусок сыра, разломил их пополам, молча протянул Касуму. Тот хотел было отказаться, но не посмел, подумав, что сосед опять разобидится. Молча они жевали нехитрый свой обед, запивая его по очереди водой из кувшина.

— Гостей принимаете, соседи? — раздался знакомый голос, и Гасан присел возле них. Касум обрадовался; сидеть молча наедине с Солтаном оказалось тяжело. Гасан — человек легкий, слово за словом, глядишь, и разговорится Солтан. Тогда бригадир сумеет улизнуть и от одного, и от другого. Но Гасан нарушил его планы, раскрыв сумку, которую принес с собой.

— Э! — сказал он укоризненно. — Что вы, как в войну, сухари жуете!

Из сумки он достал чистую тряпицу и принялся раскладывать на ней все, чем снабдила его жена: сочные куски баранины, огурцы, свежее масло в баночке, лаваш. Из термоса разлил по кружкам дымящийся чай.

Касум встал. — Куда? — спросил Гасан.

— Да я вроде бы… — начал Касум, Намереваясь сказать, что он уже наелся, что дел у него по горло, но вместо этого закончил неожиданно для себя: — …Вроде бы тоже должен свой обед принести.

— Мало тебе, что ли? — спросил Гасан, показав на свои припасы. — Пока будешь ходить — чай остынет.

— Нет, я быстро, — сказал Касум. Не хотелось ему сегодня угощаться за счет Гасана, чувствовал он, что неспроста все это.