Эдуард Лимонов - Illuminationes

— Почему Бог открыл это тебе, а не мне, владыке всей Земли?! — кричит шах.

Мани начинает робко:

— Я не сделал ничего плохого. Я всегда делал добро тебе и твоей семье. Многих твоих слуг я излечил от бесов и напастей. Много было и тех, кого я поставил на ноги от их болезней…

— Ну! — рычит шах.

— Я хочу сказать тебе правду. Царь Шапур обо мне заботился… написал письмо по поводу меня к важным людям с такими словами: «Берегите его, помогайте ему, чтобы никто не причинил ему вреда и не согрешил против него». Вот тебе свидетельство того, что царь Шапур усердно заботился обо мне. Также и царь Ормазд…

Упоминание отца и полубрата, прижитого отцом с собственной дочерью, сестрой Бахрама, в результате чего Бахрам, будучи старше Ормазда на 15 лет, получил шахский престол лишь после его смерти, еще более разгневало шаха.

«После этого шах приказал заковать моего господина, — свидетельствует переводчик. — Он приказал наложить три оковы на его руки, ножные оковы на его ноги и одну окову на его шею. Его заковали 8‑го числа месяца эмшир».

В одном из манихейских псалмов арест своего пророка манихеи объясняли обращением магов к шаху: «Вот явился в эти дни человек, который воюет против нас и сводит на нет наши усилия. Все вместе мы просим тебя, о шах, забери его, потому что он учитель, который вводит людей в заблуждение» — так обратились к шаху маги.

Мани отвели в тюрьму, где он провел 26 дней. Все это время с него не снимали оковы, но давали ему возможность принимать посетителей — учеников. « Он наставлял тех, кто относился к числу его учеников… Он распорядился относительно своих духовных детей. Он распорядился, кто должен стать главой основанной им церкви, стать после него руководителем ». Коптский текст заканчивается так: « Мы вышли, причем он благословлял нас… Стражники заперли двери темницы ». В другом тексте читаем: Мани « благословил всех на прощание, и они вышли от него плача ».

Среди посетивших его в тюрьме была новообращенная по имени Анушак, вероятно, армянка. Незадолго до смерти Мани имел с учениками последний ужин: « После этого он попросил хлеба и соли, он на них помолился… своих детей он приветствовал… Он сказал им: «Приветствуйте от меня «избранных» и «катехуменов», моих детей» ».

Из всего этого ясно, что Мани ожидал казни и не умер от усталости и истощения, как принято считать, но был казнен. Единой версии его казни нет. Помимо смерти от истощения, есть версия, что он был распят. Еще одна версия: шахиншах будто бы приказал убить Мани и разделить тело на две части: одну часть повесить на одних воротах города, другую на других. Бируни, арабский автор, приводит еще две версии: согласно одной, Мани был убит, с него была содрана кожа, набита травой и повешена на воротах Белапата, которые и по сей день известны как «ворота Мани», согласно другой, Мани умер в темнице, его голова была выставлена перед входом в царский дворец, а тело было выброшено на улицу, чтобы служить другим предостережением.

На таких дистанциях времени все зыбко, все дрожит на историческом ветру. Есть обрывки текстов, утверждающих, что Мани был убит еще Шапуром I. Есть тексты, утверждающие, что Бахрам повелел наложить на пророка оковы и бросить в темницу, потому что тот не смог вылечить родственника шаха.

А переводчик? Зачем был переводчик? Ведь Мани якобы написал свою первую книгу «Шапуракан» на персидском. Но все последующие были написаны по–арамейски, на языке, вспомним, Иисуса Христа. Арамейский был в те века чем–то вроде латыни в Средние века и английского сегодня. Арамейский имел множество диалектов, и тот, на котором проповедовал Иисус, кстати говоря, был близок к арабскому. По–персидски, следовательно, Мани говорил плохо, если нужен был переводчик.

Мани был по матери армянин. Его мать Мириам происходила из парфянского, говорят нам, рода Камсаракан. Понятно, что речь идет о роде Камсаракян, поскольку в те времена, да и долгое время до и после, Армения входила в Персидскую империю. Отец Мани был парфянский князь аршакидского происхождения по имени Патик, живший в Хамадане, столице Мидии. Он был не то вообще язычник, не то зороастриец в первой своей религии, однако после рождения сына ушел в общину «элкасаитов», «омывающихся», т. е. прямых последователей Иоанна Крестителя. Когда сыну исполнилось четыре года, Патик забрал его в общину.

Маленький Сураик, а именно это имя дали ребенку при рождении, попал в атмосферу закрытого монастыря. Там жили только мужчины. Безбрачие, аскетизм, вегетарианство, проповеди, пение псалмов, регулярные омовения (как бы ежедневные крещения), монашеская дисциплина, философские споры. Умному мальчику представилась возможность, благодаря нестандартному отцу, с самого младенчества попасть в среду, куда другие карабкаются всю свою жизнь. Ему повезло. Целых 20 лет он впитывает знания, живет напряженной духовной жизнью монастыря.