Андрей Матвеев - Полуденные песни тритонов[книга меморуингов]

Просто я решил сделать с А. Н.С. интервью, в газетах никаких я тогда уже не работал, но городская «Вечерка» дала мне добро, узнав, предварительно в цензуре, насколько допустимо присутствие высказываний опального писателя [50] Об этом периоде жизни братьев Стругацких лучше всего прочитать в книге Бориса Стругацкого «Комментарии к пройденному», СПб., Амфора, 2003. на страницах пусть и вечерней, но городской партийной газеты.

Им сказали, что высказывания переводчика с японского вполне уместны. Дальше мне оставалось лишь одно: найти возможность для общения.

Пробиться в номер.

Получить, что называется, допуск к телу.

И тут мне опять повезло. Мало того. что мой отец приятельствовал с теми самыми людьми, которые организовывали «Аэлиту», так еще и я знал их очень хорошо, можно сказать — с детства. Через матушку.

— Если сделаешь хорошее интервью — иди! — сказали мне. Но добавили: — Только если действительно хорошее.

Я пообещал и мне назначили.

Это было уже после вручения премии. Где–то через день.

И днем.

Все это время они, что называется, круто гудели, так что я попал не совсем вовремя.

Хотя «вовремя» в этой жизни почти не бывает. Или ты всегда кому–нибудь мешаешь, или мешают уже тебе.

Просто мне до сих пор кажется, что если что и хотелось в тот день А. Н.С., то это одного — спокойно продолжать пить портвейн (отчего–то мне кажется, что это был портвейн), который я умудрился разглядеть на тумбочке в номере.

Но это было уже после того, как из второй комнаты — спальни — ко мне выплыл А. Н.С.

Он был похож на старого моржа.

На самом деле.

Какая–то обшкуренная голова с большими, седыми усами. И мощными, серьезными щеками. А одет он был в вязаную кофту с аккуратно подшитыми налокотниками — видимо, чтобы скрыть дырки. Я почувствовал, что у меня слабеют ноги.

Наверное, это было смешно — тот юношеский [51] Мне тогда было всего 27. мандраж, равно, как и желание услышать нечто, что может воистину перевернуть твою жизнь.

У меня был заготовлен всего лишь один вопрос. Самое смешное. что сейчас я знаю — какой. Просто минувшей осенью совершенно случайно я наткнулся на то интервью в сети [52] http://www.rusf.ru/abs/books/publ19.htm . Меня это не просто поразило — я получил шок. Ведь это надо было в свое время найти газету, вырезать или перепечатать текст, сохранить его до иных времен, издать в какой–то совсем уж малотиражной книжке, а потом и поместить в интернет, хотя ничего такого особенного в тексте этом нет, просто мета времени, каких по миру рассыпано великое множество.

Но зато я говорил с ним и он даже попросил выслать ему потом все в Москву. Для одобрения.

Дал адрес и телефон.

У меня где–то должно хранится полученное от А. Н.С. письмо, точнее, оно есть, но вот где — понятия не имею.

А еще я с ним разговаривал по телефону.

И то ли по телефону, то ли в письме, он рассказал мне про диван.

Ну, почему он не любит ездить — лежишь на диване, надо встать, выйти из квартиры, сесть в лифт, потом выйти из подъезда, сесть в автобус, доехать до метро, потом до аэровокзала, там опять в автобус, но уже в экспресс, приезжаешь в аэропорт, рейс же откладывают, так что надо все это разворачивать в обратную сторону, и тогда ты снова оказываешься на диване, но тогда

ЗАЧЕМ С НЕГО ВСТАВАТЬ?

Что же касается интервью, то я допустил в нем абсолютно невинное вольнодумство.

Только вот сейчас оно невинное. Да даже и не вольнодумство это, а так — просто начал с цитаты.

Из книги «Гадкие лебеди», чего я, естественно, не указал.

Но А. Н.С., по всей видимости, это очень понравилось, и он сказал мне тогда что–то хорошее.

Ну, типа, парень — ты молодец!

Он ведь понятия не имел, что парень всерьез считает себя писателем, и вопрос свой задавал как писатель молодой — классику.

Потому что А. Н.С. был для меня классиком, да таким и остается.

Не от прилагательного «классический», а от схожего, но по сути совсем другого — классный.

КЛАССНЫЙ ПИСАТЕЛЬ, ТО ЕСТЬ — КРУТОЙ!

Более того, из всех виденных мною в жизни писателей лишь два поразили меня тем, что они вот — действительно писатели. Из них это перло. Без всяких понтов, пижонства, умудренного опытом взгляда, котором априори тебя ставят на место.

И оба эти писатели — фантасты.

То есть, как бы и не писатели по серьезной критической шкале.

Один — это, естественно. А. Н.С., а другой — Роберт Шекли.

В них совершенно отсутствовало то, чем так грешат многие пишущие —