Михаил Колесов - Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы]

Так Сергей стал аспирантом знаменитой Ленинградской консерватории имени Н. А. Римского — Корсакова. Но при этом оставалась маленькая проблема: у него ещё не было университетского диплома. Государственные экзамены в университете он сдавал одновременно со вступительными экзаменами в консерваторию. Об этом знали только «заинтересованные лица». Поэтому, когда ректор консерватории собрал у себя вновь поступивших аспирантов, Сергей на этом собрании присутствовать не мог. Он в это время получал в торжественной обстановке свой университетский диплом. Когда он влетел в приёмную ректора, его секретарша сообщила, что собрание закончилось, но Серебряков (которого Сергей ещё не видел) — «у себя». Сергей аккуратно открыл дверь кабинета и вошёл. Ректор, массивный и с седой шевелюрой шестидесятилетний мужчина, в котором чувствовалось что–то цыганское, стоял у своего большого стола и разговаривал с проректором по научной части, профессором Орловым Флавием Васильевичем, который знал Сергея, как председатель Приёмной комиссии. Он представил Сергея Серебрякову. Тот пристально посмотрел на новоявленного аспиранта, взял со стола аспирантское удостоверение и подошёл к нему.

— Ну, что же, — сказал он, протягивая руку, — будем знакомы.

Сергей взял из его рук удостоверение. Он был в замешательстве. Сказать правду о причине его опоздания он не мог, врать он не считал возможным. Но ректор ничего не спросил, и лишь давая понять, что аудиенция закончена, сказал:

— Имейте в виду на будущее, молодой человек. Если ректор назначает Вам встречу, опаздывать на неё не рекомендуется.

— Извините, Павел Алексеевич, этого больше не повторится, — сказал Сергей и вышел из кабинета, отправившись в отдел кадров сдавать свой диплом…

Учёба в аспирантуре не представляла для Сергея особых трудностей. Материала, который он привёз с Кубы, для диссертации было вполне достаточно. Конечно, он требовал основательной теоретической обработки. И поэтому основным местом пребывания Сергея стала «Салтыковка», известная в Ленинграде публичная библиотека. Здесь в её тихих читальных залах он пропадал целыми днями, перекусывая в библиотечном буфете и отдыхая в шумной курилке. Подготовка в сдаче экзаменов кандидатского минимума то же не представляла проблемы. Для интереса он даже занялся изучением французского языка. Однако, вскоре его столь «лёгкой жизни» пришел конец.

Кафедра марксизма–ленинизма, на которую попал аспирантом Сергей, была небольшой по своему преподавательскому составу и возглавлялась некоей Черновой, бывшей секретарём райкома партии, дамой амбициозной и недалёкой. Остальных преподавателей было «каждой твари по паре», то есть по учебным предметам. Единственный преподаватель по философии, доцент Малкин, не имел напарника. Так что Сергею было предложено, сначала «по совместительству», взять на себя нагрузку по философии, а к началу следующего учебного года он уже вёл занятия как полноправный преподаватель. Об его аспирантуре как бы все быстро забыли…

Первое время Сергей очень нервничал, входя в учебную аудиторию. Он ощущал себя как на сцене театра под пристальными взглядами зрителей. Но постепенно он обретал спокойствие и уверенность в себе. Психологической проблемой оставалось то обстоятельство, что преподаватель лишь на три–четыре года был старше своих студентов. Но именно это и использовал Сергей, найдя вскоре общий язык со своими сверстниками.

Вторая напасть свалилась на Сергея, когда руководство обратило внимание на его комсомольское «прошлое». Оно не могло упустить такую возможность. Для начала ему поручили «шефство» над иностранными студентами и стажёрами, используя его знание иностранных языков. Дело оказалось хлопотным.

Народный артист Серебров много гастролировал, в том числе и за рубежом. Он, вероятно, побывал во всех странах мира, где хотя бы в одном городе был концертный рояль. И после зарубежных гастролей в консерватории появлялись «Пашины птенцы»: стажёры и аспиранты из стран его пребывания. Однако в консерватории не была предусмотрена должность помощника по иностранным студентам. Учебными вопросами иностранцев занимались деканаты, а вот в повседневной жизни они были предоставлены сами себе. А здесь было немало проблем, так как многие из них русским языком не владели. Так, например, молодая семейная пара из Австралии никак не могла объяснить коменданту общежития, что кровати с панцирными сетками, давно уже применяемые в цивилизованном «западном» мире только в армии и в местах заключения, не пригодны для выполнения «супружеских обязанностей». Сергей решил эту проблему очень просто: по его просьбе плотник общежития сделал фанерный лист по размеру кровати и австралийские молодожёны были удовлетворены и чрезвычайно ему благодарны.