Вильям Козлов - Поцелуй сатаны

— Спит? — удивился Николай. Он знал, что бабушка — действительно добрый человек, но зачем на ночь оставлять в квартире незнакомого, чужого человека? Правда, он тут же вспомнил, что сам за руку девушку привел сюда.

— Надеюсь, утром она покинет нас?

— Очень милая девушка… Ты обратил внимание, какие у нее глаза? То серые, то голубые. А голос? Я иногда улавливаю в нем нотки, присущие Татьяне Дорониной. С такой внешностью она могла бы стать актрисой.

— Ты ее не на мою кровать уложила?

— Я тебе постелила на раскладушке в моей комнате, — невозмутимо сообщила Лидия Владимировна. — Иди на кухню, я тебе подогрею пирожки с капустой.

В ванной Николай увидел на натянутых под потолком бечевках выстиранные джинсы Алисы, рубашку, шарф. С коричневой куртки, подвешенной на плечиках, капала в ванну вода. И еще несколько предметов женского туалета. Бабушка основательно взялась за девчонку!

— Коля, ты утром не шуми, пусть бедная девочка как следует выспится, — подсела на кухне к нему Лидия Владимировна. — Она, оказывается, такое в своей короткой жизни пережила…

— Не верю я этим… бомжам, — обронил Николай, уписывая горячие пирожки — Они наговорят… Ты б посмотрела на ее дружков: таким палец в рот не клади.

— Рассуждаешь, как твой дед-железнодорожник… Ты послушай, что с ней приключилось.

И бабушка рассказала, что Алиса Романова приехала в Ленинград из Ленинакана, где после института работали в больнице ее родители-врачи. Кажется, педиатры. Алиса — единственная дочь, закончила десятилетку с серебряной медалью, поступила в Ленинградский университет на филфак. Учится на втором курсе. Вернее, училась… И вот эта страшная трагедия в Армении: девочка в один миг лишилась дома, родителей всего. Две недели она бродила по разрушенному землетрясением городу, такого там насмотрелась! Думала, что с ума сойдет. Не только родители погибли, но и все ее знакомые. А вернувшись в Ленинград, не могла заставить себя пойти в университет, случайно попала в странную, как она выразилась компанию молодых людей, которым наше общество стало отвратительным. Ну, к этим… наркоманам. Они, видите ли, разуверились в цивилизации, презирают родителей, старших — их обвиняют во всех безобразиях, творящихся в стране, а сами не хотят палец о палец ударить, чтобы что-либо изменить… Слава богу, что она еще не стала колоться всерьез, курила какую-то гадость… Перед глазами у нее холм, напоминающий египетскую пирамиду, только сложенный не из камня, а из красноватых обломков кирпичей и разного хлама.

— Коля, мы должны помочь девочке, — сказала Лидия Владимировна — Это наш долг.

— Я через неделю еду к брату в деревню, — ответил тот — До осени. Ну, конечно, я буду приезжать в Ленинград, каждый месяц. Ребята из кооператива «Нева» нагрузили меня рукописями, мол, читай, пиши на них рецензии, редактируй! И зарплату мне положили четыреста рублей в месяц!

— У этих кооператоров дай бог заработки! — вздохнула бабушка и повернулась к внуку, — Возьми девочку с собой? Вырви ее из этого ада! Там, на лоне природы…

— Как это возьми? — опешил Николай, — Что она, вещь?

— Я тебе еще не все рассказала: Алиса с лопатой в руках работала со спасателями у руин своего дома. Она Помогала вытаскивать из этой страшной братской могилы своих задохнувшихся родителей… Полуразложившиеся смердящие трупы! Ты можешь себе это представить?

— Захочет ли она? — заколебался Николай, подумав, что неизвестно еще, как Геннадий воспримет все это — И что она там будет делать? Гена с Коляндриком сколачивают кроличьи клетки: он заключил с какой-то торговой организацией договор, пообещал им к концу года сдать тысячу штук кролей. С телятами пока вышла осечка: председатель что-то темнит… И вообще, там с подозрением на нас смотрят… И от пчел Гена не хочет отказываться, толкует, что выгодное дело.

— Тебе понравились пирожки с капустой?

— Вкуснятина, — с набитым ртом ответил Николай. Люблю именно такие, поджаренные.

— Их испекла Алиса, — уронила бабушка, многозначительно глядя на него. Высокий тюрбан сполз ей на лоб. — Будет вам с братом готовить. Похоже, она не лентяйка.

— Ты, видно, с ней уже обо всем договорилась?

— Правда, есть одно «но», — улыбнулась бабушка. — Ты ей не очень понравился. Говорит, сердитый и грубый.

«Ну и нахалка! — подумал Николай, — Я ее привел к себе домой, накормил… Ну, пусть бабушка. Улеглась на мою постель, и я еще ей не нравлюсь!».

— Я ее, можно сказать, с помойки привел домой… А эти… ее дружки чуть было голову мне бутылкой не проломили. Пусть спасибо говорят, что не сволок их всех в милицию!