Грэм Джойс - Темная сестра

Алекс в ужасе отпрянул назад, рассыпав лежащие на сундуке книги и уронив бутылочку ритуального масла. Та упала на пол, расплескав содержимое на ковер. Эми стояла в пижаме, кусая большой палец.

— И давно ты тут стоишь? — спросил Алекс, прижимая руку к сильно стучащему сердцу.

— Мне приснился нехороший сон, — сказала Эми. Казалось, она вот-вот заплачет.

Алекс вздохнул опять, но на сей раз с облегчением. Весь его гнев, все его замешательство мгновенно испарились, стоило появиться дочери. Ничего важнее счастья и безопасности детей для Алекса не существовало. Свои родительские обязанности он считал священным призванием, а любая ссора с Мэгги была лишь мелочью, отходила на второй план. Все это можно было утрясти позднее. Он протянул руки, чтобы обнять Эми.

— Сон, моя милая? Иди сюда, я тебя обниму. Так лучше? Я здесь для того, чтобы прогнать все плохие сны. Хочешь, отнесу тебя обратно в постель? Вот так. Или хочешь пойти в нашу постель?

— В вашу постель.

— Все, что хочешь, моя милая. Все, что хочешь.

Алекс отнес Эми в их спальню и уложил на кровать.

Он погладил ее по волосам и пообещал вернуться через пару минут. Потом пошел в маленькую комнату и разложил все по своим местам. Он поднял бутылочку, которую уронил на пол, и ликвидировал беспорядок. Алекс даже попытался скрыть содеянное, добавив в бутылочку несколько капель оливкового масла. Коробка вернулась на дно шкафа и была снова погребена под слоями обуви. Алекс выключил свет, вернулся в спальню и лег в кровать рядом с Эми.

Мэгги вернулась через полчаса, когда Эми уже спала. Алекс тоже притворился спящим. Мэгги скользнула в постель рядом с ним, и он ощутил, как от нее повеяло холодом. От ее волос пахло лесом и ароматами земли.

На «раскопе Мэгги» обнаружился третий кинжал — точно такой же, как два первых, — и еще фрагмент оловянной пластины. Алекс старался наблюдать за ходом раскопок на обоих участках. Он не особенно верил, что его команда, состоявшая по большей части из волонтеров, способна на что-то путное. Ему было необходимо находиться одновременно в двух местах. Алекс боялся, что его подопечные в погоне за артефактами музейного уровня могут попросту не заметить какую-нибудь важную, но неброскую деталь.

— Ради бога, не торопитесь! — все время повторял Алекс, — Сами знаете — дьявол в деталях.

Он всякий раз начинал орать на свою команду, а когда спохватывался, было уже поздно.

Когда появились третий кинжал и второй фрагмент оловянной пластины, Алекс приказал команде осматривать находки, очищая их с помощью тонкой кисти, но право поднимать их с земли он оставил за собой. Вторая половина пластины идеально подходила к первой — пластину просто аккуратно разрезали посередине. Вторую половину нашли на расстоянии восемнадцати дюймов от первой. Первый и второй кинжалы были обнаружены в паре футах друг от друга. Третий располагался в двух футах от второго и в четырех — от первого.

Алекс разметил местоположение каждой из находок и соединил метки лентой. Получился равнобедренный треугольник, и каждая из его равных сторон пересекала то место, где были найдены половинки пластины. Алекс поручил трем студентам-волонтерам, которых он привлек к работе, копать вокруг вершины треугольника.

— Что это?! — завопил Алекс на одного из студентов, юношу со стянутыми в конский хвост волосами.

— Это? — спросил студент, держа в руках хрупкую лопатку.

— Да! Это, это, этот камнедробильный инструмент! Что это?

Парень смотрел на предмет у себя в руках, как будто кто-то другой его туда положил. Наконец он спокойно ответил:

— Это лопатка.

— Но здесь не гребаная каменоломня! Здесь операционная! Используйте что-нибудь другое!!!

Алекс рванул назад, к своим основным раскопкам, оставив студентов растерянно переглядываться.

Тем временем в игровой комнате Мэгги вскрывала деревянный пол. Каждый вечер ее дочь с неподдельным восторгом проверяла, как расползается пятно под ковром, и сообщала, что оно все больше и больше напоминает человеческое лицо. Мэгги вдоволь посмеялась над рассказом Эми, но подумала, что в очертаниях пятна и вправду легко разглядеть лицо человека.

Мэгги и сама время от времени отодвигала ковер и ясно различала под ним пару глаз (хотя и довольно далеко посаженных), нос (хотя и расположенный под углом) и рот, перекошенный печалью и страданием.

Алекс уже выяснил, что никакая сырость из-под пола не просачивалась. Ничего не было пролито, ничего не протекало между плитками. Теперь Мэгги решила вовсе убрать плиты с того места, где возникло пятно. Под плитками был голый бетон, которым Алекс залил пол погреба. Мэгги просто положила ковер на обнажившийся бетон, а испорченные плитки выбросила в мусорное ведро.