Александр Грог - Время своих войн 3-4

Капля по капле камень долбит. Продолбили сквозную дыру, государство стало через нее уходить, съеживаться. Беловежский сходняк положил, что дело сделано…

Попытка недопущения повального грабежа своих граждан когда–то называлась «чертой оседлости». Черта оседлости теперь в Москве сложилась. Оседлостью в Москве, через Москву грабить и гробить Россию.

Не за это ли боролись? Что бы два процента населения Москвы — мизер в масштабах города, и ничтожное, едва видимое глазу в масштабах страны, с неимоверной проворностью осуществили кражу государства — государственный переворот с захватом общественной собственности и уничтожением целой социальной системы с переделкой ее «под себя»?

Что доподлинно известно, на блядские прихоти не напасешься. В 2008 Москва с гордостью, граничащей с издевкой, рапортовала всей России, что стала мировой столицей по количеству «долларовых миллиардеров» — 74 из 87 «россиянских миллиардеров» проживают сегодня в ней!

Одежда горит, а дураки руки греют.

Можно ли свое отношение к происходящему, весь смысловой и эмоциональный букет выразить одним словом?.. Можно, если оно матерное.

— Блядство!

— Леша, ты опять что–то сказал? — вкрадчиво спрашивает Седой, поигрывая ковшом.

— Нет. Вслух подумал…

— Ну–ну…

----

ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

«…Если в 1912 году в Москве проживали 6,4 тысячи евреев, то всего через два десятилетия, в 1933 году, уже в 40 раз больше — 241,7 тысячи. Причем, само население Москвы за тот же срок возросло всего в два с небольшим раза — с 1 млн. 618 тыс. до 3 млн. 663 тыс.

В то же самое время в Петроградской «Северной Коммуне», определяющей жизнь Северной столицы, председателем которой состоял Зиновьев (настоящая фамилия — Апфельбаум), из 388 членов совета только 16 являлись русскими…»

/«Интеллигенция» В. Кожинов/

«В настоящее время в Москве, где проживает 7 % населения страны, сконцентрировано 60 % российских евреев — в 40 раз больше, чем по всей остальной России, ещё 20 % еврейства сосредоточено в Петербурге. В результате того, что отменена выборность губернаторов и около 80 % финансовых ресурсов России теперь сосредоточено в Москве, ими полностью взята под контроль не только столица, но перераспределены финансовые потоки, и происходит сырьевое выкачивание регионов без вкладывания в них средств. Общенародные средства России используются в собственных целях…»

/2007/

(конец вводных)

----

Французские и другие мемуаристы, что уцелели на смоленской дороге 1812 года, кроме ужасов отступления, все как один, с удивлением отмечали такую странность, как огромное количество евреев в брошенной жителями Москве, что либо остались в ней, либо откуда–то таинственным образом нахлынули, занимающихся там (как сейчас принято говорить) «бизнесом» с солдатами и офицерами армии Наполеона. Еще более интересны современные переиздания этих мемуаров на русском языке, где эти строчки таинственным образом исчезли.

Есть ли странность в том, что Москве 1812 суждено было сгореть, чтобы скрыть кое–какие дела? Наполеон категорически отрицал участие в этом, русское командование и губернатор твердили то же самое.

Испуганный далеко бежит, долго не возвращается. От Москвы гнали «наполеонцев» как положено. Вот только не всех…

Миша и так непрошибаем, а упрется на своем, собственной непрошибаемостью прет вперед словно танк, все рушит — никакие доводы–мины–препятствия ему не помеха, решает понять свое, да «по–своему», потому взяв лист бумаги, половинит его: на одной полосе округлым детским подчерком выводит: «ЛЮБЛЮ», на соседней; «НЕ ЛЮБЛЮ», и принимается заполнять, не задумываясь — вписывая все что диктует память и душевное состояние. Получается немало…

ЛЮБЛЮ:

Первый глоток ключевой воды по возвращению домой,

Женщин, которые ощущают себя подростками,

Ночь,

Вьетнамцев, кхмеров и китайцев, когда с ними есть общее дело,

Лагуны с хорошими подходами,

Жесткость снега под лыжами, крепкий наст,

Угли костра или печи,

Взять налима шерстью под водой,

Собирать руками раков, выманивая их из нор,

Запах лисичек,

Высушенную густеру на сковородке,

Интонации старого русского говора,

Долгое ожидание в джунглях — засаду на тропе,

Путать свой след и распутывать чужие,

Параплан и хороший горный велосипед,

То что на грани возможностей,

Первый осенний боровик,

Неторопливый разговор с умным человеком,

Молчаливую драку,