Владимир Лорченков: Табор уходит

 По просьбе охранников мы закопали самых симпатичных из них ногами вниз, а у непривлекательных наоборот, оставили над землей лишь задницу, — галантно добавляет в своем дневнике истинный сын своей страны и своего времени, комендант Плешка.

Акции устрашения на многих подействовали. «Исходники» все чаще стали задумываться о том, чтобы пойти на сотрудничество с властями. К тому же, социально–экономические условия Касауцкого карьера не оставляли сторонам конфликта никаких возможностей для маневра. Они, как христианская церковь и Рим, или должны были слиться, или погибнуть.

«Исходники» не собирались гибнуть — ведь сама их религия утверждала, что молдаване, квинтэссенцией которых «исходники» себя считали, просто обязаны выжить. Таков, якобы, их уговор с Богом, и их святая обязанность. Поэтому репрессии, как это не парадоксально, стали поворотным пунктом в отношениях администрации Касауц и сектантов, умеренной их части, конечно же. Этому способствовали и внешние факторы. Исполняющий президента Михай Гимпу, недовольный количеством денег, которые слал ему Плешка, объявил коменданта уволенным и разжалованным. В ответ на это комендант Плешка поступил, как и все уволенные и разжалованные молдавские чиновники.

Он объявил Касауцы отдельным государством, а себя его монархом.

… «Исходничество» возникло на развалинах классического восточноевропейского государства третьего мира, Молдавии. Секта, ставшая новой формой сохранения древних молдавских традиций — воровства, кумовства и т. п. — в новых исторических условиях, стала одновременно и условием развития и распространения новой религии, которая объективно выходила за рамки родовых общин Молдаван. Ведь «исходники» отрицали основу существования молдавского общества. Как написано с манускрипте номер 15, подшитом к делу нашими аналитиками, мифический Серафим говорил:

 Если кум твой или нанаш ( посаженный отец на свадьбе в Молдавии — прим. авт. ) отверг меня, отвергни кума и нанаша своего.

Нужно хорошо знать особенности существования молдавского общества на любом его этапе, чтобы понимать, какой ересью звучат эти слова для каждого молдаванина, независимо от его социального положения. Ведь родовая община для молдаванина это то же самое, что общества «Бета–капа» для американца–студента, фратрия для древнего грека или футбольный клуб «Манчестер Юнайтед» для англичанина, который живет в Манчестере и болеет за «Манчестер Юнайтед». Это ВСЁ.

«Исходники», таким образом, пошли против всего, что составляет смысл существования Молдавии. Но просчитались ли они? Нам кажется, что нет. Ведь каким–то чутьем основатели секты — уже известные нам исторические личности, а не мифический Серафим, — поняли, что крах этой самой Молдавии наступил. И не «исходники» стали причиной того, что произошло с Молдавией и происходит сейчас, а, скорее, секта стала последствием необратимых процессов, происходивших в молдавском обществе более двух десятков лет…

Сближение «исходников» и новой государственной власти Касауц было тем более неминуемо, что к этому их толкали особенности экономического развития региона. Как мы уже упоминали, карьер был разделен на множество участков, которые обрабатывались заключенными, и каждым участком владел «карьерист». Часть этих «карьеристов» разорилась и пополнила ряды бедных неимущих надзирателей и «исходников». Другая, напротив, значительно усилилась и установила прямые экономические связи с другими районами страны. Так, мы нашли упоминание о лейтенанта Джуреску, который поставлял опиум на юг Украины, капитане Богза, скупившем дюжину участков и растившем там скот, который затем экспортировал на север Румынии… Укрупнение хозяйств неизбежно привело к появлению феодализма, и, как следствие, крупных феодалов, имевших свои, зачастую, противоречивые интересы. И, разумеется, все они были недовольны центральной властью в лице коменданта Плешки. Так что комендант, провозгласивший себя монархом Касауцкой страны, оказался в роли свергнутого им кишиневского правительства.

Именно поэтому комендант впервые оглянулся в поисках той силы, которая бы могла поддержать его в борьбе с хищными феодалами, поднимавшими голову. Это происходило стремительно: из дневников сверхмаршала — такое звание дал себе Плешка — мы узнаем о феодалах, ставших печатать свою монету, установивших шлагбаумы возле своих бараков… Коменданту, — как представителю центральной власти, от которой все ждали сильных и волевых поступков, — жизненно требовались союзники. И он нашел их.