Анатолий Сульянов - Долгая ночь в Пружанах

Неожиданно громче и дольше обычного зазвонил телефон дальней связи.

— Вас требует «Комета»! — удивленный незнакомым позывным сержант подал телефонную трубку Старшему группы.

По громкому басовитому голосу и манере резко и с ходу вздрючивать подчиненных он узнал главнокомандующего войсками противовоздушной обороны и попытался было доложить о случившемся. Но верный своей привычке не выслушивать подчиненных, московский военачальник прервал доклад.

— …янов, чем вы с командующим занимаетесь? Что за порядки в ваших войсках? Пьяный солдат с оружием разогнал жителей районного центра! Есть ли у вас, господа начальники, командиры полков и бригад, и чем они занимаются? Есть ли в войсках такое понятие, как честь и совесть, в конце концов? Новогодний праздник не можете организовать! У людей праздник, а у вас пьянство и убийство! Брандахлысты! Лодыри! Бездельники ваши командиры и политработники! Черт бы вас побрал! Что делают начальник радиотехнических войск и его подчиненные? Где замполит роты, батальона, полка? Чем они занимаются? Что делает замполит корпуса? Мы с вас и с командующего строго спросим!

— Докладываю, товарищ главнокомандующий. В радиотехнической роте кадра замполита по штату нет. В роте.

— А почему вы с командующим спите в шапку? Рота приграничная, несет боевое дежурство! Почему вы не доложили свое предложение о введении в штат роты замполита? Мы с вас и с командующего строго спросим! Что сделано по поиску преступника?

— Полагаю, товарищ главнокомандующий, что преступник с рассветом будет задержан. Командующий войсками округа выслал в помощь два бронетранспортера, приказав вести огонь на поражение. Поисковые группы провели осмотр автовокзала, улиц города, автомобильных дорог. С рассветом группы снова выйдут на поиск.

— Вы там, — голос главнокомандующего поутих, стал снисходительнее, — поаккуратнее с «огнем на поражение» — сам смотри внимательно! Понял? Действуй! Жду доклада о задержании преступника!

Какое–то время потяжелевшая, крепко сжатая трубка находилась в побелевшей от усилия кисти руки, а охватившее нервное волнение и напряжение долго не ослабевали; не успокаивалось и участившееся дыхание — впервые главком отчитывал по телефону, да еще по такому тяжелому происшествию. Тут и фамилию забыть можно, как случилось с одним из войсковых руководителей, когда главком разбираясь с ним в связи с ЧП, спросил полковника: «А как ваша фамилия — вы не забыли?» Тот недолго думая ответил: «Так точно! Забыл!»

Старший осторожно опустил трубку на аппарат, облегченно вздохнул, хотел было подняться и выйти на улицу, но сделать шаг сразу не смог — ноги не слушались. Успокоившись, надел шинель, папаху и вышел на улицу, окинул взглядом чуть–чуть посветлевшее, но все еще мрачное небо. Главком, конечно же, человек государственного мышления, стратег, создавший, по оценке западных специалистов, одну из лучших в мире систем противовоздушной обороны страны, но резкий и жесткий до предела, когда речь шла о надежном прикрытии страны с воздуха, об упущениях в боевом дежурстве или о происшествиях наподобие сегодняшнего.

На улице медленно просыпался рассвет; вокруг стояла глубокая ночная, таинственная тишина, и лишь редкий, приглушенный лай собак нарушал безмятежный покой. Ветви могучих деревьев под тяжестью обильно выпавшего накануне снега круто пригибались к земле большими дугами. Плотной серой мешковиной облачность все еще простиралась к горизонту, и только отраженный от вымороженного снега тонкий свет зари оставлял надежду — постепенно развиднеется, а там, глядишь, и солнышко покажется.

Пока же едва высвечивался только одиноко стоявший сарай, вокруг которого кружились громко каркающие вороны.

Старший, размашисто шагая, продолжал мысленно выстраивать варианты исчезновения солдата с оружием. Туда, к сараю, вряд ли побежал, да и заметных следов на безбрежно раскинувшемся снежном поле не видно, но почему–то его стало тянуть именно к этому сараю. Может, там и скрывается беглец с карабином? Но БТР по такому глубокому снегу, по снежной целине огромного поля вряд ли пройдет. Дважды пытались на БТР проскочить по другому полю, к окраине леса, но прорваться не удалось.

Начнем, пожалуй, штурмовать снежную заволочь, решил он и направился в сторону сарая, увязая то и дело в рыхлом, сыпучем снегу. А если его в сарае нет? Где тогда искать? Обстановка усложнилась до предела: и Москва ждет сообщения о задержании вооруженного солдата, и командующий округом, и командарм с беспокойством и озабоченностью звонил. Поначалу в меховых армейских сапогах идти было удобно, но вскоре шагать стало заметно труднее, все чаще он попадал в засыпанные снегом ямы, проваливаясь по колено.