Владимир Пронский - Стяжатели

Кто бы спорил. Уж о чём, о чём, а об этом положении в администрации знал самый мелкий чиновник. Так что повода для пустых разговоров не было, а Лаврик их никому не давал. Объявив закрытым заседание штаба по проведению похорон, как он громко обозначил планерку, Лаврик покинул конференц–зал, вернулся в приемную. Когда проходил мимо опечатанного кабинета Самохвалова, горделиво поду- мал: «Немного терпения, дорогой Ефим Константинович, и будешь ты первым лицом большого района, далеко не последнего в губернии!»

Водитель Антона Тимофеевича сразу перешел в его распоряжение. Еще утром, как только тот появился в приемной у секретаря, то Лаврик первым делом, пригласив к себе в кабинет, озвучил свое распоряжение:

— Отныне вы будете моим водителем! Вас, кажется, Максимом зовут? — уточнил он, хотя прекрасно знал имя само- хваловского водителя.

— Да — Максим Зарубин. А машина какая будет?

— Та самая, на которой вы ездили до сегодняшнего дня! Вопросы есть?

— Более нет.

— Тогда побудьте в приемной!

Обговорив после планерки со своим заместителем текущие дела, через полчаса Лаврик взял курс на Елань, в губернскую администрацию, узнав у тамошнего секретаря о возможной встрече с главным губернским администратором. Хотя его никто не вызывал и не приглашал, но ехал он смело, понимая, что появился весьма подходящий повод показаться губернскому начальству.

С главой администрации Петровым — крупным, представительным мужчиной, бывшим когда–то директором совхоза и считавшийся крепким хозяйственником, — Лаврик встретился в приемной в тот момент, когда тот, в распахнутой дубленке и с норковой шапкой в руке, собирался на выход и

о чем–то говорил с секретарем. Увидев невысокого, носатого Лаврика, комично улыбнулся, спросил:

— Вы, кажется, из Княжска?

— Так точно, Павел Алексеевич! — по–военному ответил Лаврик.

— Но на сегодня у нас с вами не запланировано встречи? Или я ошибаюсь? — посмотрел Петров на секретаря.

— Вы правы — такая встреча не намечалась. — подтвердила та.

— Форс–мажорные обстоятельства! — поспешил Лаврик вставить словечко.

— Это вы о Самохвалове?

— Так точно!

— Что ж, решение по этому поводу уже принято. На похороны прибудет заместитель губернатора — Кузьмичёв. Так что беспокоиться не надо! — Петров нахмурился, колюче посмотрел на гостя. — Поэтому смело возвращайтесь в Княжск и лично обеспечьте всю необходимую подготовку к завтрашней церемонии.

Лаврик попытался лично пригласить Петрова, но тот не дал ему договорить, едва тот заикнулся о приглашении:

— Всё решено, Ефим. Константинович, — замялся и повторил Петров отчество Лаврика, когда тот ему напомнил его, — лишние слова ни к чему! — и подал, прощаясь, руку.

Ехать до Княжска недолго, но Лаврик о многом успел передумать. И думал он не о завтрашних похоронах Самохвалова, а о том, как грамотно провести предстоящую избирательную кампанию. И если за своих людей он не переживал — тем всё равно кому служить, то отношение со стороны губернии волновало. Ведь запросто кого–нибудь могут навязать. Неспроста расправились с Самохваловым, на дачу взятки развели. Значит, не зря всё затеяли. Расправились, акции отняли — знакомые из депозитария шепнули — теперь ведь и за Лаврика примутся. Ефим Константинович в этот момент рассуждал о себе в третьем лице, словно оценивал ситуацию со стороны, хотя наперед знал, что и не подумает артачиться — легко отдаст свои несчастные семь процентов. Бог с ними! Главное, чтобы у власти оставили. А будет у власти, то найдет способ, как вернуть отнятое!

Появившись в администрации, Лаврик собрал замов, вызвал Гунько, Немыкина и заслушал ход подготовки к завтрашним похоронам. Обсудили каждый пункт и, посовещавшись, по настоянию Лаврика решили не проводить гражданской панихиды во Дворце культуры, а ограничиться церковным отпеванием, потому что оно даже ближе простым гражданам, чем стандартные речи чиновников. И еще один существенный вопрос обсудили, хотя Гунько и воспротивился, когда Лаврик предложил провести похороны на новой территории кладбища, а не рядом с воротами кладбища, где захоронение выглядело бы более авторитетно.

— Прошли дикие времена, господа хорошие! Пора по–новому мыслить и поступать соответствующе!

— Так ведь могила–то уж готова! — возмутился главный районный милиционер.

— Засыпать сегодня же, сейчас! А к завтрашнему дню приготовить новую, на общих основаниях. Тем самым дадим понять людям, что власть в нашем районе самая настоящая, демократичная, и перед законом у нас все равны!