Виктор Шмаков - Евангелие от Антона

— Это точно — паны дерутся, а у холопов чубы трещат. Так ты печник?

— Чтобы постоянно только кладкой заниматься — этого нет, но печи класть умею. Это мне от отца уменье досталось, а ему от своего отца, от деда моего. Наш деревенский староста мне говорит, чтобы я плотнее за печное дело взялся. Много потребности в этом по деревне. Этой зимой чуть целая семья не погибла — печь у них очень угарная, какой–то пришлый печник–недоучка в своё время сложил. Многие хозяева в овинах хотят печи выложить — без печи–то при сушке снопов больше дров требуется. А главное — без печи–то, с открытым огнём, и опасность пожара выше. Новые два двора в том конце деревни строятся — молодёжь женится, своё хозяйство заводят, там тоже печи нужны будут. Но у меня помощники не подросли пока — 8 и 10 лет, в этом деле от них помощи ещё мало будет. Они пока в других делах помощники, лён вон сейчас теребят — это как раз по их силам и уменью.

— Подожди, Гордей. А если мы с Антоном тебе артель составим. Как я понимаю, изготовление кирпичей, если это дело изначально правильно отладить — работа–то не слишком сложная. Мы бы с ним, если бы этим делом занялись, так на всю деревню кирпичей бы наготовили. А потом тебе, для кладки печей, и подмастерьями сумеем.

— Артём, а ведь ты дело баешь. Внизу, у речки, шагов всего–то двести от моей бани к лесу, есть овражек, там я хорошую глину для кладки печей беру. Из этой же глины я и посуду делаю. У меня там специальная печь для обжига сооружена — из каменных валунов, это мне Фока помогал её сделать, одному–то мне было бы с этим не совладать. Слушай, а что нам дело–то откладывать? Пойдём–ка прямо сейчас, на месте и определяться будем. Кое–какой инструмент и приспособления для этой работы у меня прямо в печи сложены, на хранение там оставлены. Возьмём с собой, пожалуй, только лопату, да бадейку, чтобы воду с речки носить. А ещё возьмём–ка с собой моих пострелов — Матвея да Семёна. Они пока в речке искупаются. Может, ещё и рыбёшки какой поймают, свои снасти сейчас соберут и захватят. А если потребуется, мы их потом к Фоке пошлём, они к нам Антона–то и приведут.

Гордей приоткрыл дверь в дом:

— Аксинья, мы с Артёмом пойдём на разведку на глиняный карьер. Ребятишек я с собой возьму. Матвей, Семён, собирайтесь на речку, захватите ваши рыболовные снасти. Мы с Артёмом пошли, вы нас догоните.

Гордей заглянул в хлев, взял оттуда стоящую у входа цельнодеревянную лопату в виде весла с широкой лопастью, отдал её Артёму.

— Подожди, я ещё топорик на всякий случай возьму, может, что поправить придётся, да хоть ту же лопату слегка заострить. Если жестковато будет для деревянной лопаты, придётся кого–то из ребятишек за железной послать.

Сходил в сени, вернулся с топориком, аккуратно завёрнутым в кусок старой холщёвой тряпки, из которой торчало только топорище. В другой руке за дужку из верёвки нёс деревянную бадейку, размером с ведро. Большинство предметов крестьянского хозяйства были деревянными, а посуда, как правило, глиняная. Металлическими были только те, без которых уж явно не обойтись, относились к ним очень бережно.

Стали спускаться к речке по тропинке, что шла межой между Гордеевым и Фокиным наделами. Она вела прямо к бане. Потом надо будет повернуть налево и по тропинке, что вдоль реки, пройти мимо Аксиньиного огородного хозяйства в сторону глиняного карьера.

— Гордей, я вот что думаю. Что если нам с Антоном у тебя в бане и ночевать? И вас стеснять не будем, да и нам так удобнее.

— А берегинь не испугаетесь? — это, понял Артём, имелись в виду русалки. — Они по ночам выходят на берег, качаются на ветвях, расчёсывают свои зелёные волосы, заманивают к себе людей, защекочивают их до смерти. А то так ещё и водяной, отец их — косматый, с бородой по колено, злой, проказливый старикашка.

— Нет, мы по ночам на берег выходить не будем. Не поддадимся их заманиваниям.

— Что ж, тогда надо будет соломенные тюфяки приготовить, это Аксинья сегодня сделает, даст чем укрываться.

Обогнули баню, пошли по берегу речки. Вскоре склон к реке стал несколько круче. Вот в нём и овражек. По нему, видимо, весной талые воды в речку стекают. Берега оврага коричнево–красного цвета, практически без травы. Можно сказать — сплошная глина. В одним из них, в довольно–таки покатом месте вырыто углубление в виде пещеры без потолка. Здесь и устроена печь для обжига — высотой с человеческий рост и шириной почти в два шага, довольно–таки глубокая. Стены выложены валунами — каменьями, чуть не с локоть размером, по форме, в основном, плоскими. Выложены так, что образуют сходящийся конусом свод, наверху, там где задняя стена печи — отверстие для выхода дыма. Оно заканчивается трубой, которая сделана из колец, выполненных гончарным способом. Есть и передняя стенка с печным зевом, через который может человек вовнутрь залезть. Рядом стоит заслонка, то есть приставная дверца в виде плетня из прутьев, размером метр на метр, с обеих сторон покрыта слоем глины. Кладка сделана на глиняном растворе, выглядит всё прочно и основательно. Внутри довольно просторно, туда вот кирпичи для обжига и загружают. А пока там видны аккуратно сложенные доски, брусья, какие–то деревянные приспособления.