Дмитрий Иванов - Где ночуют боги

Антон пожал плечами неопределенно, и Агоп заключил:

– Вот видишь. Ты мне стартер не купишь. Вот так. А получать письма хотите. И отправлять письма хотите. Слушай, а ты что, не помнишь, кто ты, Ларис сказала?

– Не помню, – признал Антон.

– Вот хорошо тебе. А я вот должен всех помнить. Кто живет, где живет. Ну ладно, тут я знаю всех. А в Америке – ну откуда я знаю всех? Сколько тут на горе народа живет, и сколько в Америке. И что мне делать с пацаном этим? Как я узнаю? А как скажу, что узнать не могу? Он скажет: «Что ты за почтальон, Агоп, если не можешь адрес узнать».

– Какой адрес? – улыбнулся удивленно Антон.

Тогда почтальон рассказал ему, что уже год Сократ отправляет в Америку письма для Скарлетт Йохансон. Сократ знает имя и даже страну получателя, но не знает адрес. Агоп имел неосторожность сказать мальчику, что проблем нет, конечно, письмо он отправит. Сказал – всё, «заднего давать» перед пацаном уже стыдно, а адрес узнать как? Поэтому Агоп вынужден принимать у Сократа письма и дальше и врать, что отправляет их. А что делать?

А на обратном пути, в пробке в Сочи, на Курортном проспекте, у Агопа сломался «уазик» – перегрелся двигатель в пробке. Чинить его пришлось почтальону за свой счет.

Тем временем автомобиль, издав несколько звуков, похожих на отход мокроты при бронхите, завелся, и Агоп уехал.

Антон смотрел ему вслед и думал про Сократа. Он думал, что мальчик представляет, наверное, как его письма читает Скарлетт Йохансон в Америке, а она их не видела даже. Это показалось Антону неправильным.

Днем Антона кормила обедом Ларис. Его, как сына полка, постоянно пытались покормить – не только Ларис, но и многие другие соседи, армяне. Антон даже поправился, потому что хорошо кушал, чем очень радовал Ларис. Во время обеда Антон рассказал ей, как они с Сократом ходили в лес, про зубробизона и про обрубок шашки, которой Пшмафэцук убил последнего леопарда на Кавказе. Ларис погрустнела. А потом, предварительно взяв с Антона слово, что он и дальше будет делать вид, что верит, что отец Сократа убил леопарда, рассказала ему правду. Про отца Сократа и Аэлиты и про их мать.

Мать Сократа и Аэлиты, Шуша, была очень красивая. Она погибла – утонула в реке, пошла в лес за черемшой и утонула во время схода снегов в реку, во время гнева титанов – такого же, в котором выжил Антон, зацепившись за корень убыхской груши. Шуше не повезло – опоры рядом не оказалось. Ее унесло потоком воды, снега, камней. Тела так и не нашли. Отец Сократа и Аэлиты, Пшмафэцук, много дней ходил по реке, с самого верха, от истока, до моря, куда впадает река, но тела Шуши так и не нашел. Потом, чтобы сделать могилу, он поймал ее душу бурдюком. Бурдюк этот похоронил под убыхской грушей. Пшмафэцук жену свою очень любил. После ее смерти он стал пить. Однажды он танцевал пьяный с гранатой. Оружия у людей было много после войны. У всех в огородах было что-то прикопано – на всякий случай, если снова будет война. Даже Ларис хотела спрятать в огороде автомат, но потом передумала – боялась, что забудет, где закопала, и не найдет. Отцу Сократа и Аэлиты подарили как-то по пьянке гранату. Он танцевал с ней, когда был выпившим, – выдергивал чеку и плясал, потом вставлял обратно. Много раз так делал, и ничего. А однажды пьяный Пшмафэцук танцевал, споткнулся и уронил ее. Граната взорвалась, ему оторвало ноги, и он умер, там же, на руках у пьяных друзей своих, которых чудом не убило. Так погиб Пшмафэцук, отец Сократа и Аэлиты. Сын стал говорить, что отец убил леопарда, потому что ему хотелось, чтобы отец так погиб. Карапет принес Ларис книгу, в которой была фотография зверя, и она по картинке связала шкуру – ковер, похожий на шкуру. У ковра не было головы, потому что связать ее Ларис не знала как. Она несколько раз попросила Антона, чтобы он, не дай бог, не сказал Сократу, что знает, как погиб его отец. А рассказала правду ему Ларис потому только, что побоялась, что Антон может узнать все от кого-то другого, например от Серуш, у которой во рту женятся змеи – и поэтому она не умеет держать язык за зубами, хотя вообще она неплохой человек. А узнав от Серуш, Антон проболтается Сократу и очень того огорчит. Антон пообещал, что не скажет.

Он однажды уже представлял, как умер отец Сократа. Видел яростный бой с леопардом и геройскую гибель. Теперь ему пришлось заменить эту картинку другой. И он подумал: как грустно, наверное, должно быть человеку, который танцует с гранатой.

Они помолчали с Ларис. Потом, снова став веселой, бабушка сказала: