Ирина Потанина - Неразгаданная

Не более чем через три минуты, Алексей заросший, грязный, взлохмаченный с перепуганным взглядом пил вкусно пахнущий чай на моей кухне. Если бы хоть кто-то знал об этом, нас с ним уже не было бы в живых.

— Ты зачем в Харькове?!

Набросилась я на него вместо приветствия.

— Та я ж не знал. Пришел к Вадьке, а он и говорит, мол, меня ищут, и тебя дергали, и его. Говорит, чтоб я от него немедленно уходил, ибо он неприятностей не хочет.

— И ты тут же решил, что я неприятностей прямо таки жажду, да?

— Нет. Но я ведь в Харьков приехал специально для того, чтоб долг тебе вернуть, за машину. Вот верну и сразу же в Москву обратно уеду.

Вот уж не ожидала, что когда-нибудь он надумает вернуть мне деньги.

— А тем, у кого позанимал, из-за которых тебя ищут… Им вернешь?

— Нет, той суммы у меня нет. Вот если б ты отказалась сейчас брать деньги, то меня бы уже не искали. А тебе бы я вернул где-то через месяц…

— Нет уж. Ты вообще сволочь, что занимал, ведь договаривались же.

— Ладно, не кричи. Я с тобой рассчитаюсь и слиняю через пару часиков из города, меня никто и не найдет.

— Зато меня найдут, — мрачно отозвалась я.

— Так ведь никто ничего не узнает.

— Будем надеяться.

Он отдал мне деньги. И я, обещавшая Гарику известить его о месте нахождения моего милого муженька, взяла их… В конце концов, он возвращает мне долги, и это честно. Минут десять мы молча просидели, глядя друг на друга.

— Ты похож на бомжа, — честно сказала я.

— Я и есть бомж. Живу в Москве, в коммуналке, работаю дворником, за это мне и комнату в столице дали.

— Подожди, а деньги у тебя откуда?

— Понимаешь, до той памятной ночи, ну, когда мы с тобой расстались, я ведь решил затеять одно дельце… Ну и нашел под него спонсоров. А потом, когда ты ушла, меня переклинило, не могу я жить без тебя, тем более в этом городе, я взял гитару и ушел…

— Прихватив с собой все чужие деньги?

— Ну… — Алексей замялся, — так получилось, — в общем, эта сумма — оттуда.

— Лучше б ты мне этого не говорил. Ты так и будешь всю жизнь прятаться?

— Нет, ну я уже придумал, как заработать… Заработаю и верну.

— Подожди, вот часть ты мне отдал… А остальное?

— Прожил… Я ведь должен был как-то жить это время.

— Идиот!!!

Я подумала, что он опять что-то врет, но тут же решила, что нет мне до этого дела. Главное, чтоб он убирался из моей квартиры и благополучно добрался до своей Москвы.

— А ты-то как живешь?

— Сам видишь. Ремонт делаю.

— Сама?

— А что хочешь помочь? — съязвила я, памятуя о его полной неприспособленности к работам по дому.

— Можно подумать, ты согласишься.

Обстановка слегка разрядилась.

— Знаешь, я очень много думал над тем, почему у нас все так получается…

— Получалось, — поправила его я.

— Ну да. Так вот, просто я на самом деле не ничтожество, я очень даже сильный и дееспособный.

— Если ты сейчас скажешь, что просто все познается в сравнении, то я тебя придушу.

— Ну, в общем-то почти. Дело не в том, что я в сравнении с тобой — тряпка (это чушь и ты об этом знаешь), дело в том, что ты хотела видеть во мне слабого, и видела, и меня в этом убедила.

— Слушай, давай не учинять разборок. Что сделано, то сделано, никуда нам с тобой от этого не деться. Нет смысла искать виноватых.

— Эй, а ты стала менее агрессивной.

— Просто ты теперь не представляешь для меня постоянного стоп-контроля.

— Чего?

— Ну, просто мне всегда было страшно быть самой собой, я тогда не вписывалась бы в твой круг, посему я всегда притворялась при всех. А когда мы были наедине, меня прорывало, и я становилась не просто собой, а собой в кубе… Теперь я успокоилась.

— Послушай, Ритуль, а если я сейчас предложу тебе поехать со мной, а?

— Нет уж, я уже институт почти закончила, а тут уезжать, ты в своем уме?

— Ну, переведешься…

— Да, три курса училась в Харькове, а потом на тебе, в Москву взяли!!! — засмеялась я и поняла, что отвечаю совсем не так, как надо, опять заселяя в его и без того истрепанные нервы надежду.

— Я совсем не о том, — я поспешила исправиться, — дело не в институте. С какой стати я поеду с тобой?

— Потому, что я люблю тебя.

— Господи! Эта болезнь у тебя еще не прошла?

— Нет. Никогда не пройдет… Это неизлечимо.

— Хроник ты мой… Ты очень хороший, Лешенька, но я не хочу больше иметь с тобой ничего общего.

— Какой же я хороший? — и из этой фразы Рита поняла, что навязчивая любовь таки покинула сердце Алексея, ибо он куда горячее отреагировал на то, что его назвали хорошим, чем на то, что его не любят.