Елена Граменицкая - Эффект Эхо

Марина замерла с откушенной сушкой во рту. Закашлялась.

— О поворотах сюжета принято заранее предупреждать! — сделала большой глоток чая, с трудом проглатывая застрявший кусок, — сейчас подумаю.

Брови ее взлетели, глаза мечтательно прищурились. Через секунду Ольга без труда разглядела сотканный девичьим воображением образ идеального красавца, брата-близнеца Бреда Питта, что скучает у Маринки на рабочем столе компьютера.

— Руки, и только руки, потом лишь я посмотрю на лицо и в последнюю очередь оценю форму ягодиц.

Ладони должны быть сухими, жесткими, пальцы правильной формы с красивыми лунками, и главное — венки. Обожаю, когда венки на коже выступают, до дрожи люблю! — послышалось утробное мурлыканье размякшей на солнце кошки.

— Точно, мне тоже такие нравятся. Фактурные. А если руки в порядке, попка упругая… наверное (Оля покраснела не на шутку), лицо — ну, не скажу, что глянцевая внешность, но достаточно симпатичное. А главное интеллект. Мозг! Слово с большой буквы. Вот первичный признак настоящего гетеросексуала. И когда все компоненты смешиваются в равных пропорциях, то получается умопомрачительный коктейль. Помнишь старый голливудский фильм, название не скажу. Смысл в том, что героиня сексуально возбуждалась, лишь услышав непонятные иностранные слова.

— С Кевином Клейном? Ну и?

— Так вот, мне внешнего антуража мало. Стоит мужчине произнести пару мудреных фраз, как я встаю в эротическую стойку. Каково?

Губы подруги дрогнули и растянулись до ушей. Ушки навострились.

— А вот с этого места поподробнее. Кто такой, как зовут, где встретились? — Марина отодвинула пакет сушек и чашку, покосилась на молчащие телефоны, шепнула, — пока никто не звонит, рассказывай!

Оля на мгновение задумалась, отделяя зерна от плевел. Что подлежит обсуждению с приятельницей, а что необходимо утаить и смаковать в одиночестве?

Безусловно, стоит похвалиться, что подцепила не залетного коммивояжера, не рефлексирующего «белого воротничка» и тем более не самовлюбленного перфекциониста, а настоящего мужика с золотыми руками. Героя, спасающего человеческие жизни. Ну да, еще скажи супермена! Ври да знай меру. Оля чувствовала планку, до которой можно расхваливать нового знакомого, и, переступив которую — рассказ обернется обычным хвастовством.

Она никогда не признается коллеге, что намерено скрыла важные детали, начиная с профессии, заканчивая местом жительства. Вместо панельной коробки на Войковской придумала таунхауз в Строгинской пойме. Прозвучало красиво и увесисто. Должность заштатного курьера превратила в позицию успешного менеджера. Опять таки — в тридцать пять лет девочками на побегушках могут служить приезжие, а не коренные москвичи. Натянув маску успешного специалиста по рекламе, пришлось продолжить игру, и заодно привязать к поясу котомочку для лжи. Мешочек со множеством карманов, где каждая уловка покоится отдельно.

Не расскажет она и о вчерашнем вечере, оставит воспоминания на десерт. Ее с Антоном объединила общая тайна, случайная встреча, наполняющая сладким томлением и трепетом сердце. Предчувствие, что остановилась на распутье и готовится сделать важный шаг. Уже сегодня.

Город погрузился в серые промозглые сумерки. Семь часов вечера. Вторая декада октября. Световой день катастрофически сокращался.

Запахнув на груди пальто, Оля бежала по улице Горького в сторону метро. Подняла воротник в надежде спрятаться от моросящего дождя. Правильно говорят — забытый зонт — примета ненастья! У здания Интуриста пришлось притормозить. Она попала в толпу забавно щебечущих туристов, атаковавших прилавки с ушанками и павлово — посадскими платками, расположившиеся напротив входа в гостиницу. Испугавшись метеосводок, гости столиц скупали теплую амуницию. Пригретый кооператорами милиционер исполнял гражданский и личный долг, не вмешивался в процесс товарообмена.

Оля протискивалась ужом между иноземцами, вежливо улыбалась, раздавая пардон налево и направо, постепенно добралась до входа в метро.

Нырнув в стеклянные двери Площади Свердлова, нащупала в кармане пятачок. Закинула его в турникет и мухой слетела по эскалатору. Дождавшись поезда, протиснулась в переполненный вагон, прижалась лбом к надписи «не прислоняться» и зажмурилась. Через полчаса, всего через каких то тридцать минут она окунется в переливы каре-зеленых глаз и начнет воздвигать в мечтах чудесный замок.

«А он случайно не женат?» — вопрос, заданный вдогонку Мариной, словно злое волшебство, был готов развеять замысловатый песочный орнамент.