Вильям Козлов - Жало Скорпиона

Сидящая рядом с Шишкаревым молодая женщина в светлом пуховике и теплых зимних кроссовках на липучках не мешала размышлять. Толстые полосатые шерстяные рейтузы обтягивали ее колени — этой зимой многие петербургские дамы щеголяли в толстенных шерстяных то ли колготках, то ли чулках. Даже полным женщинам было наплевать, что их и так толстые ноги превратились почти в слоновьи. Но у Наденьки, так звали тридцатилетнюю женщину, сидящую рядом с Арнольдом Семеновичем, ноги были в порядке, и потому толстые рейтузы только подчеркивали их сексуальность. Она смотрела в боковое окно на мелькающие придорожные кусты, обледенелые сугробы. Синяя «Вольво» уже вырвалась из города и с мягким шуршанием катила по блестящему широкому шоссе вдоль путей электрички. Несмотря на субботний день, машин было немного. В двадцатиградусный мороз не так-то просто завести автомобиль, если он стоит под окном дома. «Вольво» шла легко, приходилось все время отпускать педаль газа, потому что новая машина сама набирала скорость. Ход совершенно бесшумный; вспомнился вездеход «Нива», на котором главный инженер НИИ Шишкарев пять лет отъездил в восьмидесятых годах. Нет слов, хорошая машина, но из-за передней подвески шум в салоне, да и шины с глубоким протектором «пели» на асфальте. А тут — будто в тихой, уютной комнате сидишь и наслаждаешься прекрасным видом из окна...

— Арнольд, а почему ты уволил из «Радия» Кристину Васильеву? — поинтересовалась Надя Лушина. — На тебя это непохоже: красивых женщин ты от себя не отпускаешь.

— Красивых и преданных, — буркнул Шишкарев, глядя на расстилающееся перед ним шоссе с проблесками тонкого льда. Они миновали пост ГАИ, и побеленные снегом кусты и деревья совсем близко подступили к обочинам.

— Ты в нее был влюблен, как мальчишка, — не унималась Надя. — Готов был на руках носить. Она уж не знала, куда твои цветы девать...

«Ох уж эти женщины! — подумал Арнольд Семенович. — Мало ли в кого я был влюблен... Что же теперь, за каждый свой роман перед тобой отчитываться, голубушка?..»

— Все думали, что ты на ней женишься. Готовились преподнести тебе свадебный подарок...

— Кто это «все»?

— Твои сотрудники из «Радия». Кстати, Кристина была отличной программисткой. На компьютере работала, как пианистка. Я многому у нее научилась.

— Я ее не увольнял, — сказал Шишкарев. — Она сама подала заявление.

— А как же любовь? — кокетливо взглянула на него сбоку Лушина.

— Любовь? — усмехнулся он. — А что это такое? Вот мы с тобой знаем друг друга добрый десяток лет... Я тебя принимал в НИИ сразу после окончания института...

— А через два месяца соблазнил юную выпускницу...— ввернула она.

— Разве? — нарочито удивился он. — А я, грешным делом, думал, что это ты меня, женатого руководителя, соблазнила. Кто мне глазки строил в коридоре? А помнишь, как ты пришла ко мне перед концом работы в кабинет в мини-юбке, и как вскоре выяснилось, без трусиков?

— Неужели? — беззаботно засмеялась Надя. — Я этого не помню. Зато хорошо помню, как ты закрыл дверь на ключ, достал из бара бутылку коньяку, лимон, шоколадные конфеты, хрустальные рюмки...

— И недолго мучилась старушка в злодейских опытных руках! — подхватил он. Этот разговор стал забавлять его. Действительно, все было именно так, как рассказывает Наденька. Она тогда была тоненькой, со смешной каштановой челкой над тонкими бровями, серые глаза у нее были круглые и немного наивные... Немного... Потому что девушки, только что закончившие серьезный институт, не приходят в кабинет к директору с пустяковым делом в мини-юбках и еще в придачу без трусиков.

— Это я старушка! — нахмурилась женщина.

— Присказка такая...

— В ней верна лишь вторая часть, насчет злодейских опытных рук. И еще блудливых, — покосилась она на его ладонь, ощупывающую ее пышную ляжку. — Мы с тобой, Арнольд, малость отвлеклись... говорили о любви. Так вот, мой дорогой, я в тебя была влюблена. И мне наплевать было, что ты женат. А как я переживала, когда ты закрутил роман с другой, потом с третьей, четвертой... Ты, наверное, всех смазливых сотрудниц НИИ перетрахал?

— Я же вернулся к тебе? — резонно заметил он. — Старая любовь не ржавеет...

— Вряд ли ты любил меня, — вздохнула она. — Переспать с женщиной — это еще не любовь.

— Ты быстренько замуж выскочила, — сказал он. — Родила дочку, а потом...

— Потом развелась, стала свободной женщиной, вот ты ко мне и подкатился... Правда, после того как жизнь тебя чувствительно по башке тукнула.