Елена Сазанович - Прекрасная мельничиха

– Зачем ты её? – спросила старуха.

И даже при этом округлила глаза. Якобы удивилась. Ну и лгунья! Отлично же знала, что этим дело и кончится.

– Зачем? – переспросила я по своей дурацкой привычке. Которая уже старуху почему-то не раздражала.

Старуха молчала. Я молчала. Так мы промолчали. Пока я не сумела всё-таки разжать кулак. Прядь волос плавно опустилась на пол.

– Похороним? – спросила старуха. И пошла в соседнюю комнату. И мне показалось, что она не просто приплясывала. А танцевала в этот момент.

– Да. Конечно. Нехорошо как-то.

Я склонилась над лицом умершей. На её лице отчётливо виднелись ссадины. На шее – синий отпечаток пальцев. Я приложила к отпечатку свою ладонь. Пальцы совпали. Мои. Подумала я с удивлением. Вдруг я заметила, что труп пытается из своих пальцев соорудить что-то вроде фиги. Я ступила на её ладонь. Ладонь хрустнула, как хворост. И безжизненно упала.

Старуха тем временем из соседней комнаты притащила гроб.

Мы заколотили гроб. И торжественно понесли его в соседнюю комнату. В соседней комнате я увидела много могил. Я стала искать яму поглубже. Мы опустили туда гроб. Помолчали.

– Может, всё-таки уйдёшь? – спросила старуха. И в её глазах мелькнул дикий страх. Ух, как она не хотела, чтобы я уходила.

– Нет. Спасибо. Люблю острые приправы. Они возбуждают аппетит.

Старуха притащила из соседней комнаты рояль.

– “Мельничиху”, а? – попросила она жалобно.

– Извини, старуха. Но я хочу спать. Ступай и ты.

Я проспала до вечера. Открыв глаза, я увидела старуху. Она сидела на своём обшарпанном табурете. И сосала зёрнышки граната.

– Ну-с? – спросила старуха.

…Я открыла гардероб. И выбрала широкое льняное платье. В стиле крепостного права. На локтях светились заплаты. А внизу отпоролся подол.

– Обувь?

– Нет. Нет. Не люблю обувь. Люблю босиком. Знаешь, как-то здоровее. Удобнее, что ли. Ну, в общем…

– Как хочешь. Хотя я могу предложить…

– Так вот. Я надеваю платье. Очень редкое. Дорогое. Одно плечо открыто. Она мне говорит: “Как ты чудесно выглядишь!” Ты представляешь? Вот так и говорит. Чудесно выглядишь. Женщина – женщине. Знаешь, чем это грозит? Нет? Меня целуют в открытое плечо. По очереди. И много раз. Её не целуют. Потому что у неё всегда закрыты плечи. Я же не виновата. Не могут же целовать её плечи через ткань. Это даже неприлично. А она мне на ухо: “Будь осторожна!” Представляешь? Вот так прямо и говорит. И ещё на ухо. Нет бы вслух. Так нет. На ухо норовит: будь осторожна. В её голосе столько тревоги. За меня. А знаешь, что это такое? Когда женщина тревожится за другую? Нет? Жаль. А я заглядываю в её комнату. А у неё там ящерицы копошатся. Представляешь? Оказывается, она их коллекционирует. Опыты на них проводит. И откуда она их откапывает? При нашем-то климате.

Я к ней приезжаю в три ночи. Мне некуда больше ехать. Он меня выгнал. Я похожа на побитую собаку. Каждый когда-нибудь бывает похож на побитую собаку. Меня промочил дождь. Или снег. Не помню. И она меня впускает. Даже даёт полотенце. Принять ванну. Стелет чистую простыню. Знаешь. Всё вроде бы… А утром даже кофе с сосисками. А я обожаю сосиски. И так редко их ем. А она замечает. Так. Невзначай. Будто бы о чём-то другом. Или кому-нибудь другому. Но я знаю. Мне. Мне. Что у неё однокомнатная квартира. И она живёт с мужем. А муж у неё нервный. Нет. Я не спорю. Он действительно какой-то психопат. Не повезло ей, короче, с мужем. Так вот. Он не любит, когда в три часа ночи звонят в дверь. Ей, конечно, всё равно. И она даже рада моему приходу. В любое время. Но и его надо понять. Муж всё-таки. Я ухожу. Правда, взяв взаймы немного денег. И забываю. Нет. Я не хамка. Просто я как-то быстро забываю про деньги. Особенно когда их пущу в ход. Оказывается, она мне дала очень много денег. Целый червонец. И просила вернуть. Я ей говорю: ты станешь тонуть. А я тебя спасу. Она отвечает, что тонуть не собирается. Потому что умеет отлично плавать. Представляешь?

Старуха хватает меня под мышки. Без слов. И бросает в соседнюю комнату.

Я вхожу в лес. Благо что летний. Слышу, кто-то стонет. Подхожу. Ощупываю тело. Длинный пышный волос. Крупные руки. Пухлые губы. Без сомнений. Это моя подруга.

– Что ты тут делаешь?

– Я одна… Уже третий день… Мне страшно… Я хочу есть. Мне больно. Здесь столько комаров. Они тоже хотят есть. Но почему-то пьют… Мою кровь.

– Ничего не бойся. – Я глажу подругу по руке. – Я тебя выведу отсюда. На. Бери гранат. Нет. Половину. Сразу нельзя много.