Елена Сазанович - Прекрасная мельничиха

– Ой! Забыла. Я же ничего не поддеваю под свитер. Его это так раздражает. Он даже предложил купить майку. Хорошее предложение. Правильное. Он такой правильный. Но я не люблю майки. Как вы думаете? Наверное, стоило купить?

– Снимай свитер. Ложись на солому. Животом. Я сделаю массаж.

– Зачем? Хорошо. Хорошо. Я не буду спрашивать.

Я легла. Старуха пошевелила пальцами. И стала меня мять. Она мяла меня всю. С такой силой. Что мне хотелось кричать. Ударить её ногой. В зубы. Но я терпела.

– Ты знаешь, – я снова перешла на “ты”. – Мне уже один раз делали массаж. Это было в другом городе. Более большом. И более важном. В гостинице. У меня болела спина. И он предложил… Он жил в соседнем номере. Я его так мало знала. Вернее, я его совсем не знала. Но он сказал, что поможет. Он был такой сильный. И, по-моему, ты знаешь, сорокалетний. Представляешь? Старик. Он стал стучать по моей спине. Ой, прямо как ты. Потом гладить. Потом щипать. К этому времени я успела в него влюбиться. Да, да. Как только он начал щипать. Я уже была переполнена любовью. Но он… Он сделал массаж. И ушёл. Пожелав мне спокойной ночи. Где уж тут успокоиться! Представляешь? Взял – и ушёл! Как ты думаешь, он был импотентом? Вот и не угадала. Он был массажистом. Представляешь, какая скука. Обычным массажистом. Я так разочаровалась. Он всем подряд делал массаж. Имел двадцатилетний стаж работы. И получал за это деньги. Да. И за массаж. И за стаж. Много денег он получал. И от меня ждал того же. Не более. Но ни на следующее утро. Ни потом. Я не принесла ему их. У меня их просто не было. И горничная мне прямо намекнула. Представляешь, какая нахалка! Без стеснения. Было бы за что платить. Я ему принесла шарф. Он совсем новый. Шерстяной. Правда, в одном месте зашит. Но это совсем не видно. Разве на шее можно что-нибудь увидеть? Но он меня выгнал. И обозвал хамкой. Странный какой-то. Как ты думаешь?

– Прими душ, – повторила старуха. И бросила в меня огромное махровое полотенце.

Из ванны я не шла. Летела. Я укуталась в полотенце.

– С лёгким паром! – сказала старуха.

– Ах, если бы только знала! Если бы! Как хорошо. Так хорошо мне давно не было. У меня в пальто осталась “Астра”. Принеси, пожалуйста.

Старуха вопросительно на меня посмотрела. Но принесла “Астру”. Нет. Я ей определённо нравилась. Я прикурила от свечки.

– А? – я кивнула на сигареты.

Старуха отрицательно покачала головой.

– А я, знаешь, балуюсь. Кофе бы с коньячком, – протянула я жалобно.

Но старуха сделала вид, что не поняла мой намёк.

Я прикрыла веки. И услышала. Как старуха из соседней комнаты что-то тащит. Мне так лень было открывать глаза. И потом, пришлось бы помогать. Конечно, я сейчас. Ещё чуточку. И помогу. Но мои благие намерения оказались тщетными. Старуха сама всё втащила. И поставила на пол. Я открыла глаза. Это был шкаф. Лаковый шкаф. Моды семидесятых.

Я приподняла брови.

– Тут вещи, – разъяснила старуха. – Много вещей. Очень красивых. Ты сможешь выбрать для себя всё. Что пожелаешь. На каждую ночь. Ты же любишь вещи.

Я очень люблю вещи. Я люблю вещи больше людей. Поэтому, когда открываю дверцы шкафа. Глаза мои блестят. В нетерпении. На носу выступают капельки пота. Ах, какая прелесть! Я перебираю пальцами каждую вещь. Вдыхаю их запах. Прижимаюсь к ним щекой. Так много места в моей жизни занимают вещи. Они заменяют места каких-то людей. Которые должны быть в моей жизни. Но люди ненадёжны. Они могут предать. Вещи никогда не предадут. И никогда не изменят. Вещам могу изменить только я.

– Ну? – прервала мои глубокие мысли старуха.

– Ну. Ну и ну!

– Выбирай самое лучшее.

– Уж я-то выберу. Не сомневайся.

Но старуха и не собиралась сомневаться. Она села на свой обшарпанный табурет. И уставилась на меня.

Я выбирала долго. Вечерние платья. По фигуре. Свободные. Длинные. Совсем короткие. С мехом. Без. Чёрт! Так всего много. И как красиво. Но меня всё как-то не устраивало. Что-то мешало. То ли моё отечественное происхождение. То ли постоянное желание сидеть где угодно. Спать где угодно. Таскаться где угодно. Есть на ходу.

– Вот, – из самой глубины шкафа я вытащила шорты. У меня дома где-то валяются такие же. Я в них играю в бадминтон. И катаюсь на велике.

– Точно. Это. И маечку. Так-так. Сейчас поищу. О! Что тут написано? На китайском не волоку. Но думаю, не мат. И не лозунги культурной революции.

Через полминуты я сияла перед старухой. В полном обмундировании.

Старуха причмокнула языком.

– Слушай, – сказала вдруг старуха. – Беги отсюда. Ты совсем девчонка. Прошу, беги! Ну, послушай старую мудрую женщину. Катайся на велике. Играй в бадминтон. Бацай на пианино. Пей кофе с коньяком. Целуйся со своим… этим… Словом. Делай всё. Что хочется. А? Беги?