Карлос Сафон - Тень ветра

Инспектор понимал, что Хулиан никогда не примет вызов своего бывшего товарища, умирающего и жалкого. Именно поэтому Фумеро научил Хорхе, как следует действовать, до мельчайших деталей продумав его шаги. Алдайя должен был признаться, что письмо, написанное Пенелопой много лет назад, в котором она сообщала о предстоящем замужестве, прося Хулиана забыть ее, — фальшивка. Будто бы сам Хорхе и заставил ее написать эту ложь, в то время как она отчаянно рыдала и клялась, что ее любовь к Караксу бессмертна. Алдайя должен был сказать, что его несчастная сестра все еще ждет своего Хулиана, и сердце ее истекает кровью, а душа умирает от одиночества. Этого будет вполне достаточно. Достаточно для того, чтобы Каракс, после того как пистолет взорвется в руках у Хорхе Алдайя, забыв о свадьбе, вернулся в Барселону в поисках Пенелопы и их несостоявшегося счастья. А там, в Барселоне, как паук, расставивший сети, его уже будет поджидать он — полицейский инспектор Франсиско Хавьер Фумеро.

Хулиан Каракс пересек границу Испании и Франции буквально за несколько дней до того, как началась гражданская война. Примерно двумя неделями ранее первое и единственное издание «Тени ветра» вышло из типографии и отправилось прямиком в серую безвестность вслед за своими предшественниками. В то время Микель уже почти не работал. Он все еще сидел по два-три часа в день за пишущей машинкой, но слабость и лихорадка не давали ему отвоевать хоть несколько слов у белого листа бумаги. Одни газеты отказались с ним сотрудничать, потому что он опаздывал со статьями. Другие боялись публиковать его корреспонденции, так как стали получать анонимные угрозы. У Микеля осталась только ежедневная колонка в «Диарио де Барселона», которую он подписывал псевдонимом Адриан Мальтес. В воздухе уже носился призрак войны. Страна смердела страхом. Безработный и настолько ослабевший, что не хватало сил даже на жалобы, Микель каждый день спускался на площадь или доходил до проспекта Катедраль, прихватив с собой какую-нибудь из книг Хулиана, вероятно, в качестве амулета. В последний раз, когда его взвешивал врач, весы не показали и шестидесяти килограммов. Мы услышали по радио о мятеже в Марокко [ 99], а через несколько часов к нам зашел один из сотрудников газеты Микеля, чтобы сообщить, что Кансинос, ее главный редактор, убит выстрелом в затылок у кафе «Каналетас» два часа назад. Никто не отважился забрать тело, и оно все еще лежало там, словно окровавленная паутина.

Первые ужасы войны не заставили себя ждать. Войска генерала Годеда [ 100]заняли проспект Диагональ и бульвар Грасиа и двинулись по направлению к центру, где началась перестрелка. Было воскресенье, и на улице оказалось много мирных жителей, вышедших на свою обычную воскресную прогулку, перекусить и отдохнуть в каком-нибудь кафе на шоссе, что ведет в Лас Планас. До самых черных дней войны, однако, Барселоне оставалось еще два года. Тогда же, после короткой схватки, то ли по счастливому стечению обстоятельств, то ли из-за плохой связи между командными пунктами, войска Годеда сдались. Правительство Луиса Компаньса, казалось, вновь обрело контроль над ситуацией. Но то, что произошло, на самом деле имело далеко идущие последствия, которые проявились несколько недель спустя.

Барселона перешла в руки анархистских профсоюзов. После затяжных уличных боев и беспорядков распространился слух о том, что четыре мятежных генерала сдались и были казнены в крепости Монтжуик. Один из друзей Микеля, британский журналист, присутствовавший при казни, рассказывал, что расстрельная бригада изначально состояла из семи человек, но в последний момент к ней присоединилось несколько дюжин ополченцев, желавших принять участие в забаве. Когда по заговорщикам открыли стрельбу, было сделано столько выстрелов, что пули буквально на куски разорвали тела казненных, так что мятежников невозможно было опознать, и в гробы пришлось класть жидкое кровавое месиво. Некоторые хотели верить, что конфликт исчерпан, войска фашистов никогда больше не войдут в Барселону и мятеж удалось подавить в самом начале. Но это была лишь прелюдия.

Из письма Ирен Марсо мы узнали, что Хулиан прибыл в Барселону в день капитуляции генерала Годеда. Она также писала, что Каракс во время дуэли на кладбище Пер-Лашез убил Хорхе Алдайя. Но еще до того, как Алдайя испустил дух, в полицию позвонил неизвестный и сообщил о случившемся. Хулиан был вынужден немедленно бежать из Парижа, так как его разыскивали за убийство. У нас не было никаких сомнений относительно авторства анонимного звонка. В тревоге мы ждали вестей от Хулиана, чтобы предупредить о подстерегавшей его опасности и не допустить, чтобы Фумеро совершил задуманное: сделал так, чтобы Каракс узнал правду.