Алёна Жукова - К чему снились яблоки Марине

«Он не просто так сидел у моих ног и преданно смотрел снизу вверх, – подумала Юля. – Что же это напомнило? Точно – собаку! Большого, лохматого пса. Глаза как угли, волосы черные. Знойный мужик. Видно, что добрый и сильный. Нет, правда, так еще никто ко мне не прикасался! Чуткие пальцы, аж дрожь пробивает… Господи, совсем с ума сошла! Он же тут торчит уже лет пять со своей мастерской, а мне и в голову не приходило! Это, дорогая моя, от безысходности. Надо же – туфельки сам сделал, как для меня. А как размер узнал? Совпадение…»

В половине шестого Юлия отворила дверь сапожной мастерской. У стойки стояли две женщины и забирали заказы. Вениамин, увидев Юлю, споткнулся и остановился, забыв, зачем шел. Дамы уходили, а Вениамин так и стоял, окаменев. Юля улыбнулась и произнесла невероятные слова. Невероятные не только для Вениамина, но и для самой себя:

– Я передумала. Мне сапоги со сломанным каблуком не нужны. Не хочется снимать шоколадные туфли. Если можно, я в них останусь навсегда.

Вениамин не сразу, понял о чем речь, но когда до него дошло, то позвал Юлю замуж. А в этот вечер они танцевали вдвоем сначала в ресторане, потом в клубе до самого утра. Вениамин от счастья не чувствовал земли под ногами, а Юлия летала над этой землей в шоколадных туфельках, опьяненная любовью, легкостью и танцем. Произошло ли все это по чистой случайности или действительно не обошлось без вмешательства белого крыла или хотя бы его светлой тени, пронесшейся над самым обычным и скучным перекрестком, – кто знает?

В маленьком сквере населенного пункта N, именуемого поселком городского типа, лежал на скамейке странного вида гражданин. Странность его заключалась в одежде, абсолютно не соответствовавшей месту и времени суток. Скверик был пыльный и грязный, примыкающий к пристани, от которой ежедневно отходил паром, перевозивший редких пассажиров на другой берег реки, а человек был одет в роскошный, местами запылившийся смокинг, на манжетах белоснежной рубашки жарко горели брильянтовые запонки, и лаковые туфли, казалось, сейчас стекут нефтяной лужицей под скамейку, обоссанную котами и алкоголиками. Чудовищное несоответствие портрета и пейзажа вызывало волнение, если не сказать – беспокойство. Возле него стояли два солидных кожаных чемодана и множество мелкого багажа – баулы, сумки, рюкзаки и коробки, а под голову господина вместо подушки был подложен кейс.

Можно было бы предположить, что господин – заезжая знаменитость, отставшая от труппы или оркестра. Еще таким образом мог выглядеть жених, сбежавший с собственной свадьбы, или покойник, приодетый по случаю своих похорон.

На лице спящего застыла гримаса отвращения. Наконец неудобная поза, в которой он долгое время находился, измучила его, и он пошевелился. Открыв глаза, человек тотчас же принял вертикальное положение. Почти сразу же засунул руку в карман и вынул мобильник. После недолгих и, видимо, неудачных попыток с кем-то связаться отшвырнул его в сторону. Слова, которые он заорал в пространство, тоже не очень-то вязались с его респектабельным видом:

– Сраные мудаки! Сраный город и сраная связь!

Человек посмотрел по сторонам и, не заметив никого, кроме испуганно вспорхнувшего воробья, затих. Но молчание длилось недолго.

– Сорок лет прошло, а ничего в этой дыре не изменилось! – с горечью констатировал незнакомец. – Даже эта скамейка.

Человек повернулся к спинке скамьи, выкрашенной ядовитой зеленью, и провел по ней ладонью.

– Тут должно быть вырезано. Где это? А, вот, нащупал: «Толя + Оля = Бля!» Моя работа. Сколько мне тогда было, 13 или больше? Кто вообще эта Оля? Та, что села за недостачу в продмаге, или та, что с Бутцем спуталась и напоролась на его перо? Господи, о чем я думаю!

Господин тоскливо оглянулся по сторонам и посмотрел на часы. Они тоже абсолютно не соответствовали месту действия. Солнечный луч, попав на циферблат, усилился, вобрав в себя бесстыдный блеск роскоши и, как мечом, ударил по скульптуре Пионера с барабаном, стоящей посреди клумбы. Пионер не дрогнул, а господин еще больше затосковал:

– Зачем было сюда ехать? Что за бред! Кто сказал, что поможет? Кто вообще знает, что поможет? Ну заехал, посмотрел. И что? Дом развалился, могилы заросли, народ выродился. Гиблое место. Пьянство беспробудное вокруг. Свекольные поля, элеватор – все самогоном пропахло. И тогда все ломалось – техника, люди, – и теперь тоже. Вот – мобильник не работает. У них плотину снесло! Господи! Разве только плотину? У них крышу снесло! Можно ведь хоть как-то наладить связь с другим берегом! Паром у них есть. Замечательно! Так перевезите, уроды. Нет, какая-то бодяга возле этого происходит!