Самсон Агаджанян - Опаленные крылья любви

Владимир громко захохотал. Умар хмуро посмотрел на него.

— А честно признайся, струсил? — прекратив смеяться, спросил Русин.

— А ты думаешь, нет? Да если он брякнет наверх, Героя мне не видать, как своих собственных ушей. Честно говоря, мне это надоело. Всего боимся. Думаем одно, говорим другое, шепотом режем правду-матку, а вслух сказать боимся. Скажешь — партбилет на стол, а без партбилета куда? Мне кажется, что мы шахматные пешки и нами манипулируют, как хотят. В Союзе делаются большие дела, а мы оторваны от жизни, только и умеем щелкать каблуками перед старшими командирами… На днях меня вызвал командир дивизии, захожу к нему, а он по телефону с кем-то разговаривает. Раздраженный, матерится… Закончив разговор, минуты две тупо смотрел на меня, а потом махнул рукой, говорит, мне некогда сегодня с тобой разговаривать, придешь завтра. Два часа ехал к нему, час простоял возле его кабинета, а он на меня рукой махнул! Порой мне кажется, что я жизнь свою прожигаю впустую.

— Я с тобой не согласен. Мы выполняем свой долг…

— Володя, это высокие слова.

— Нет, Умар, это не высокие слова. Я говорю не о долге в интернациональном плане, это дело политиков, а о простом долге перед солдатскими матерями. Мы с тобой должны так сделать, чтобы меньше цинковых гробов отправлялось в Союз. Как начальник штаба ты должен это понять и сделать все, чтобы потери были минимальные, а еще лучше, чтобы их вообще не было. Сегодня первый батальон на задании, душа болит, боюсь, без крови не обойтись.

Просидев до поздней ночи, они легли спать. Полежав немного, Русин потянулся к телефонному аппарату, который стоял рядом на тумбочке. В трубке раздался голос: «Оперативный дежурный майор Коробов слушает».

— Полковник Русин, — тихо, чтобы не разбудить Умара, произнес он. — Что слышно про первый батальон?

— Пока тихо, товарищ полковник.

Русин положил трубку, откинулся на подушку. Первый батальон выполнял задание по захвату каравана с оружием, который шел из Пакистана. Он долго не мог заснуть, все больше и больше его охватывала тревога за батальон. Под утро, когда он задремал, раздался резкий телефонный звонок. Оперативный дежурный доложил, что вернулся первый батальон, он попал в засаду и понес большие потери.

— Много убитых? — спросил Русин.

В телефоне было тихо, чувствовалось, что дежурный в замешательстве, он словно обдумывал, докладывать или нет.

— Я жду, — резко напомнил Русин.

— Тридцать пять убитых и сорок раненых, товарищ полковник. Погиб командир батальона подполковник Смирнов.

Бросив трубку на телефонный аппарат, Русин сел на кровать, обхватив голову руками, застонал.

— Есть убитые? — вставая, спросил Умар.

— Да, — глухо ответил он.

Подходя к расположению первого батальона, они увидели, как солдаты из боевых машин вытаскивали тела убитых и раненых. Русин остановился возле мертвых солдат, ровными рядами положенных на пыльной земле. Он тупо смотрел на них. О чем думал полковник? Наверное, о том, что мать, увидев цинковый гроб, как подрубленная береза, упадет на землю возле своего сына.

Вскинув голову, он с ненавистью посмотрел на Афганские горы, из-за которых медленно поднималось кровавое дневное светило. А до конца войны еще были долгие годы…

Полковник Жиров, рассматривая документы о представленных на правительственные награды, увидел знакомую фамилию — Русин. Он замер, сердце учащенно забилось. Машинально сняв очки, протер их и, вновь надев, взял в руки представление на Героя Советского Союза полковника Русина Владимира Алексеевича. Да, это был он.

На Жирова нахлынули воспоминания, перед взором появилась жена Русина. Тонкая, самодовольная улыбка пробежала по его лицу, но оно тут же запылало яростью, как наяву он ощутил на шее железные пальцы Русина. Машинально провел рукой, словно освобождаясь от их захвата, встряхнул головой и отбросил представление в сторону. Подперев кулаком подбородок, задумался.

Он работал в отделе кадров министерства обороны и все наградные документы проходили через его руки. Сейчас он сидел и тупо смотрел перед собой. «Героя не получишь!» — зло прохрипел он. Вначале возникла мысль уничтожить документ, но от этого варианта пришлось отказаться. Жиров давно знал, что заместитель министра обороны маршал Чеботарев является близким родственником Русина и по всей вероятности он мог знать, что его племянник представлен к Герою. Надо было найти такой вариант, чтобы и тени подозрения не пало на него, Жирова.