Самсон Агаджанян - Опаленные крылья любви

— Я умоляю Тебя, как мать, прошу, как жена — возьми его под свою защиту, будь его ангелом-хранителем.

Улыбаясь, он смотрел на причуды жены, но ничего не сказал и молча выпил.

Отдохнув на море, они поехали в Рязань на выпускное торжество к сыну. В училище на КПП они попросили дежурного офицера, чтобы вызвали Русина Андрея. Когда он появился, Володя, не веря своим глазам, посмотрел на жену. Он не узнавал сына. К ним быстрыми шагами, улыбаясь, шел настоящий богатырь.

— Мамуля! — Андрей схватил мать в объятия.

Отпустив ее, повернулся к отцу. Словно две глыбы стояли они друг против друга. Потом молча, крепко, по-мужски обнялись. Наташа увидела, как побледнело лицо мужа, и поняла, что рана дала о себе знать.

— Андрюша, — хватая сына за руку, попросила она, — отпусти отца, задушишь.

Он выпустил отца из объятий, увидел его побледневшее лицо и удивленно спросил:

— Папа, ты что, болен?

Тот не ответил сыну на его вопрос. С восхищением разглядывая его, он перевел разговор на другую тему:

— Ну ты и вымахал! Отца обогнал. Какой у тебя рост?

— Ровно два, — похвастался Андрей. — Все, дорогие мои, сегодня я сдал последний экзамен. Диплом — с отличием. Завтра выпускной. Вы где остановились?

— Сынок, мы только с моря приехали. Побудем с тобой, поедем устраиваться в гостиницу.

Андрей задумался на какое-то время, молча посмотрел на мать. Все думал, рассказать им или подождать? Наконец решился:

— Мама, мы сейчас поедем к Олесе, у нее и поживете.

Мать вопросительно посмотрела на сына.

— Мама, ну я же про нее тебе писал, ты что, забыла?

— И насколько это серьезно? — с тревогой спросила Наташа.

— Очень серьезно, мама. Через год она заканчивает институт, и мы, с вашего благословения, сыграем свадьбу. Я правильно докладываю, папа?

Выпятив богатырскую грудь, весело поглядывая на отца, он ждал ответа.

— Твоим докладом лично я удовлетворен, а вот, что касается матери, то я сомневаюсь, чтобы она была в восторге.

— Мама, когда ты ее увидишь, то сама влюбишься в нее. Значит так, сейчас я пойду, отпрошусь, и мы поедем к ней.

Когда Андрей ушел, Володя не мог сдержать улыбки, глядя на обескураженное лицо жены.

— Ты что, расстроилась?

— Он же еще маленький! — тихо произнесла она.

— Родного отца по росту перещеголял, а для тебя маленький.

Наташа грустно посмотрела на мужа.

— Скоро вы опять разъедетесь, а я останусь одна…

Через час они поехали к Олесе. По дороге Андрей рассказал им, что Олеся, на время учебы в институте иностранных языков, живет у бабушки, родители ее в Киеве. Отец у нее профессор.

— Теперь я понял, почему ты выбрал Киев, — сказал отец. — Легко же ты начал свою карьеру. Если так будешь и дальше усердствовать, то из тебя получится хороший придворный штабной офицер. Не жизнь, а райская куща. Главное в этом деле, сынок, влюбленно заглядывать в глаза своему начальнику и браво щелкать каблуками.

— Володя, прекрати, дай сыну по-человечески службу начать. Или ты хочешь, чтобы и он по твоим стопам пошел? Лично я по горло сыта твоим патриотизмом.

— Давай, давай, защищай сыночка. Андрей, а зачем тебе в Киев? Давай сразу в Москву! Хочешь, прямо в генштаб, будешь адъютантом у своего деда. Не служба, а малина! Звездочки на погоны сами по себе побегут, смотришь, и отцу перепадет.

Андрей с недоумением смотрел на отца.

— Папа, но ведь мама говорила, что ты настоятельно просил, чтобы я выбрал Киевский военный округ. Я не хотел этого, у меня были другие планы.

Владимир Алексеевич с усмешкой посмотрел на жену, хотел съязвить, но она опередила его.

— Володя, я же попросила тебя, замолчи! А ты, сынок, не слушай его, он у нас служака царских времен, только до сих пор не может понять, что времена не те. Ты лучше расскажи сыну, как отказался от должности в Союзе.

Русин недовольно посмотрел на жену.

Наташа тут же отреагировала:

— И не смотри на меня так! Андрюша, он опять возвращается туда. Я не писала тебе, что он тяжело был ранен и чудом остался…

— Наташа! — резко оборвал ее муж. — Мы уже на эту тему разговаривали, прошу тебя, помолчи.

— Я не чужая, чтобы молчать. Вы хоть раз подумайте обо мне. Каково мне? Неужели звезды на ваших погонах дороже моих страданий?

— Не звезды, а долг перед Родиной, — хмуро произнес Владимир Алексеевич и, чтобы снять напряжение, он повернулся к сыну: — Андрюша, расскажи про Олесю, какая она?

— Папа, почему свое ранение от меня скрываешь?

— Об этом попозже. Я задал тебе вопрос, жду ответа.