Крас Алин - Превыше Магии. Книга четвертая

- Что-то я у тебя рогов не вижу, о которых рассказывают твои сородичи, - иронично заметил я.

- Я и безрогая, мало привлекательна, - грустно ответила она.

- Чем же? - уточнил я, не понимая, что же в ней такого ужасного, что скрывает от меня темнота и ее одежда.

- Недоразвитым телом. Я ошибка природы, - в ее тихом голосе послышались слезы.

- Ну, а я, вроде ничего такого не заметил. Для гномки тонковата, конечно, но по сравнению с эльфийкой вполне себе упитанная, - неуверенно заметил я.

- Но я-то ведь гномка и живу среди гномов, - вполне резонно возразила она. - Кушай, не отвлекайся.

После меня гномка, преодолев свой страх перед Хоркисом, повторила с ним, ту же процедуру кормления, что и со мной. Орк, от бессильной ярости, постоянно рычал, пугая ее и заставляя вздрагивать, но она упорно продолжала кормить его с ложки дрожащей рукой.

Когда оба котелка опустели, гномка засобиралась уходить, предупредив, что теперь придет к нам, опять тайком, только завтра. Что Повелитель велел не поить и не кормить нас три дня, для того чтобы мы совсем обессилили. Тогда он и собирается высказать нам свои требования, рассчитывая, что к этому времени мы будем более сговорчивыми и согласимся на все его условия.

- Вход в эту пещерку находится в моей комнате, так что, если я вдруг очень срочно понадоблюсь, громко окликните. Я большую часть времени провожу в своей комнате и только изредка бываю в других помещениях Повелителя, а уж из них, вообще никогда не выхожу.

- Эли, подожди, - остановил я ее. - Если нас собираются держать в таком положении долго, как нам быть с естественными надобностями?

- Или мы должны плавать в собственных испражнениях? - подхватил мою озабоченность Хоркис.

- К сожалению, как считает Повелитель, это еще один дополнительный способ давления на вас, чтобы сделать уступчивее, - дрожащим от стыда, полным сожаления и сочувствия голосом ответила она.

- Эли, ведь ты же понимаешь, что мы не враги и пришли сюда, к вам, на выручку. И если ты осуждаешь коварство и несправедливую жестокость в отношении нас, то может быть, ты поможешь нам освободиться? - постарался я надавить на ее, явно не притворные, чувства справедливости, сочувствия и сострадания, которые оказались в ней так развиты. И это, при таком отце! Удивительно, откуда что берется? - Например, отыщи какой-нибудь инструмент, с помощью которого ты могла бы перекусить или перепилить звено цепи, удерживающей меня.

- Я уже думала об этом, - ответила она. - Решила, если могу вас освободить, то готова за это принять любое наказание. Пусть даже отец меня убьет. Все равно, так как я живу, это не жизнь. Настоящая жизнь проходит мимо меня. Но в моей комнате нет никаких инструментов. Там есть только бумага и графитовые писчие палочки, которые нужны мне для ведения всех финансовых дел отца. Он больше никому не доверяет этим заниматься, и это моя основная работа. А еще есть баночки с красками и кисти для рисования комиксов, это мое увлечение, любимое занятие.

- А что такое комиксы? - спросил Хоркис, опередив меня.

- Комикс - это рассказ в трех-четырех картинках, где последовательно рисуется понятный сюжет. Вот, например, вчера я нарисовала юмористический комикс. На первой картинке старый гном передает свои поношенные штаны, с двумя заплатками, своему взрослому сыну. На второй картинке на штанах, после носки, появляются дополнительные заплаты и взрослый сын передает их своему юному сыну. На третье картинке, парень надевает их и они на нем окончательно разваливаются, приходя в полную негодность, а дед грозит пальцем внуку, пеняя ему за неаккуратность. Ведь деду-то и отцу штаны служили так долго, и все это время оставались целыми.

- Действительно забавно и очень похоже на гномов, - засмеялся Хоркис.

- Ты и казначей, и художник, где же ты этому научилась, если сидишь взаперти? - удивился я.

- Рисовать никто не учил, само как-то получилось. Никому и в голову не придет тратить время на такую ерунду. Это только у меня его в избытке и скучно сидеть в одиночестве. Вот я и придумала себе развлечение, за которым не замечаю времени. А грамоте, счету, устройству окружающего мира, а потом и денежному учету, учили учителя. У меня их было довольно много и, вместе с няней, кухаркой, помощницей по хозяйству, советниками отца, я знакома, в общей сложности, с двадцатью восьмью гномами.

- Скучно, наверное, считать чужие деньги? - посочувствовал вдруг ей Хоркис.

- Нет, это интересно, - с энтузиазмом возразила она. - Занимаясь кредитами, инвестициями, дивидендами, налогами, ты, не держа денег в руках, видишь, как они работают и приносят доход.