Михаил Найман - Плохо быть мной

— Шлюха, — произнес он, наконец, довольно громко, придя к такому выводу из наблюдения за тем, как она шагала.

Этого показалось ему мало, он повернулся к пассажирам в поисках кого-нибудь, с кем бы мог бы поделиться тем, что накипело на душе.

— Эта красотка стала девушкой Йонкерской гангстерской группировки, — сказал он толстому мужику с газетой в параллельном ряду. — А бандиты всем друг с другом делятся — врагами, друзьями и, конечно, подружками. Недаром они и зовутся братьями.

На следующей остановке, словно на смену вышедшей, в автобус вошла тоже весьма аппетитная особа. Единственное свободное место было рядом со мной. Усаживаясь, она долго и с важностью располагала свое тело на сиденье, как раскладывают на полке специальный багаж. Под моим сиденьем валялась газета. Я ее не смотрел, но подумал, что если предложу ей почитать, у нас появится тема для разговора.

— Хочешь? — Я элегантно протянул ей газету и стал обдумывать, что скажу, когда она поднимет голову. Девушка не очень поняла, что происходит, и взяла газету, решив, что она имеет к ней отношение.

— Ты на что намекаешь? — резко повернулась она ко мне.

На развороте, которым она тыкала мне в нос, была изображена девица с незамысловатым именем Тело. Девица имела все основания носить такое имя, ибо ее тело действительно занимало весь разворот, причем в абсолютно обнаженном виде. Сзади к ней пристроился молодой человек, с сосредоточенным выражением такого энтузиазма на лице, будто был намерен расплющить Тело в лепешку, а то и раскроить надвое. Выражение лица девушки было остервенело напряженное, словно, позволяя парню вытворять с ней подобные вещи, она исполняла некий долг перед отечеством.

— На что, подсовывая порнографию, намекаешь? — орала на меня соседка.

Я был пойман врасплох и не знал, что ответить.

— Порнографию делает порнографией не содержание, а форма, — осмелился я защититься. — Порнографические каноны выставляют порнографическим действие, а не сами сцены. Я видел артхаусные фильмы с куда более бойким экшн. Так что, если я тебе дал откровенную фотку, это еще не значит…

— Извините, — обратилась она к толстяку, — не могли бы вы поменяться со мной местами?

— Подожди! — подался я за ней.

В этот момент все вскрикнули. Автобус, двигающийся с правой стороны перекрестка, врезался в наш ровно на том месте, где сидел я. Стекло лопнуло, и на меня обрушился град осколков. Я сидел обсыпанный ими и растерянно улыбался соседке. Она смотрела на меня с крайним отвращением.

Водитель припарковал автобус и крикнул всем выходить. Мы оказались на обочине хайвэя. Мимо нас проносились машины. Из всех, кто был в автобусе, пострадал один я и оказался в центре общего внимания. У меня саднило кожу — наверное, на лице были царапины.

К нам быстро подъехала полицейская машина. Копы записывают мои данные. Со мной ведут себя осторожно, как с потенциальным преступником. В это время подъезжает новый автобус, вся ватага валит в него. Я делаю несколько шагов вслед за всеми.

— Не могли бы вы оставаться на месте, мистер Найман? — обращается ко мне железно женщина в полицейской униформе.

Я понимаю, что если не послушаюсь, на меня могут надеть наручники и произвести задержание.

— Хотите ехать в госпиталь? — спрашивает она.

— Я что, должен выбирать?

— Это Америка, сэр. Не зря она зовется свободной страной. Свобода выбора — одно из наших главных достояний.

— Ненавижу выбирать, — говорю я.

— Мелко битое стекло, сэр. Если попало вам в глаза, могут быть проблемы. По-настоящему опасно, сэр.

— Тогда, наверное, да, — соглашаюсь я.

Она поворачивается и громко кричит напарнику, разговаривающему с водителем:

— Билл, он согласен!

Напарник что-то объясняет по рации.

— Мне придется платить? — спохватываюсь я.

— С этим разберетесь на месте, сэр, — говорит она мертвым голосом, соответствующим моему неуместному вопросу. Как если бы священник посоветовал мне для полного счастья жениться, а я бы спросил, должен ли я при этом любить свою жену. Я лишь часть их работы, и пока они за меня ответственны, меня не отпустят. В этом смысле я в их глазах мало отличаюсь от виновника аварии.

Подъезжает «скорая помощь», выходят два улыбчивых парня. Полицейские рассказывают им, что произошло.

— Вам придется лечь на носилки, сэр, — приглашает меня один.

— Да посмотрите на меня! Со мной все нормально!

— Это регламент нашего штата, сэр. Так будет безопаснее.