Роальд Даль - Чемпион

— Ладно, хватит уже!

— Это называлось «зад браконьера». Во всём городе не было мужчины, который бы так или иначе не отличился. Но мой папа был чемпион.

— Поздравляю.

— Чёрт, если бы он был жив, — сказал Клод с тоской, — он бы всё отдал, чтобы сегодня пойти с нами.

— Вместо меня, — сказал я, — с удовольствием.

Мы достигли перевала, и теперь был виден весь лес, тёмный, дремучий; солнце опускалось за деревья, и сквозь них сверкало золото.

— Давай изюм сюда, — сказал Клод.

Я передал ему пакет, он бережно опустил его в карман брюк.

— В лесу не разговаривать. Идти за мной, и на ветки не наступать.

Через пять минут мы были на месте. Тропинка подходила к опушке и огибала лес на расстоянии около трёхсот ярдов, отделённая только невысокой изгородью. Клод пролез через неё на четвереньках, и я последовал за ним.

В лесу было темно и прохладно. Солнечный свет сюда совершенно не проникал.

— Тут мрачновато, — проговорил я.

— Шшш!

Клод сильно нервничал. Он шёл прямо передо мной, высоко поднимая ноги и мягко ступая по влажной земле. Он постоянно крутил головой, высматривая опасность. Я пытался делать то же, и вскоре лесники стали мерещиться мне за каждым деревом, и я перестал.

Затем над нами появилось небо. Я понял, что мы были у той самой поляны, о которой рассказывал Клод: в начале июля сюда выпускали молодых фазанов, здесь их кормили, поили и охраняли, и здесь же многие из них оставались по привычке до тех пор, пока не начинался отстрел.

— На поляне всегда полно фазанов, — говорил он.

— И лесников, наверное, тоже.

— Оно конечно, но вокруг везде густые заросли, так что всё в порядке.

Теперь мы приближались короткими перебежками от дерева к дереву, пригибаясь к земле и прислушиваясь. Наконец, мы стали на колени за ольхами, растущими вплотную у самого края. Клод ухмылялся и толкал меня локтем в рёбра, показывая сквозь ветки на фазанов.

Всё было забито птицами. Их было сотни две, не меньше, и они важно расхаживали между пеньками.

— Теперь ты понял? — прошептал Клод.

Перед нами открывался потрясающий вид — сон браконьера наяву. А как близко они были! Некоторые — шагов за десять от нас, не больше. Курочки были светло-коричневого цвета, раскормлены они были так, что перья на груди почти мели по земле. Петушки были стройные, красивые, с длинными хвостами и алыми пятнами вокруг глаз, как будто носили красные очки. Я посмотрел на Клода. Его чем-то бычье, туповатое лицо окаменело в восторге. Рот был чуть приоткрыт, и глаза возбуждённо блестели при виде фазанов.

Мне кажется, все охотники проявляют такую же реакцию в такие моменты. Вот так женщины смотрят на крупные изумруды в витрине ювелира, с тем лишь отличием, что готовы воспользоваться гораздо менее достойными методами. Зад браконьера — ерунда по сравнению с тем, чему женщина может себя подвергнуть ради добычи.

— Ага, вот и лесник, — прошептал Клод.

— Где он?

— Вон там, с другой стороны, у дерева. Посмотри внимательно.

— О Боже!

— Ничего, не бойся. Он нас не видит.

Мы пригнулись к земле, продолжая следить за лесником. Он был небольшого роста, в кепке и с ружьём. Он совершенно не двигался, как столб.

— Пойдём, — сказал я.

Лицо лесника было в тени, но мне казалось, что он смотрит прямо на нас.

— Я здесь оставаться не собираюсь.

— Тихо, — сказал Клод.

Медленно, не отрывая глаз от лесника, он залез в карман и вытащил одну изюмину.

Она лежала у него на ладони. Затем, одним быстрым движением, он подбросил её в воздух. Я видел, как она пролетела над кустами и упала за пару ярдов от двух курочек, стоявших вместе у старого пня. Затем одна из них подпрыгнула и склюнула что-то на земле. Видимо, это и была наша изюминка.

Я снова посмотрел на лесника. Тот не двигался.

Клод бросил на поляну вторую изюмину; за ней третью, четвёртую и так далее.

Лесник повернул голову, чтобы осмотреть лес у себя за спиной. Тут же Клод вытащил пакет с изюмом и набрал полную пригоршню.

— Не надо, — сказал я.

Но он широко размахнулся и забросил всё через кусты прямо на поляну.

Изюм тихо забарабанил по земле, как будто капли дождя ударили по сухой листве.

Каждый фазан на этой поляне это услышал или увидел. Захлопали крылья, и всё пришло в движение.

Лесник опять повернул голову, так быстро, как будто внутри у него разогнулась пружина… Птицы в беспамятстве клевали изюм. Он сделал два шага вперёд, и мне показалось, что он собирается выяснять, в чём дело, но он остановился и задрал голову вверх, осматривая деревья по краям поляны.