Элис Петерсон - Спустя десять счастливых лет

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы почтить память Джанет Грейс Моррис и поблагодарить Бога за то, что он ей дал долгую и насыщенную жизнь, – продолжает священник. – Мы пришли выразить почтение удивительной женщине, невероятно смелой и безропотной. Вплоть до своих последних дней она неустанно интересовалась жизнью и людьми…

Думаю о том, что видела Джанет лишь две недели назад. Как она терпеливо слушала мои рассказы про Джо, хотя наверняка чувствовала себя плохо. Впрочем, с тремя большими печенюшками она справилась.

Принимаюсь разглядывать программку. На ней фотография молодой Джанет с мужем Грегори на фоне реки. Под снимком напечатана уже знакомая мне надпись. Помню, как Джанет процитировала ее мне, когда мы гуляли в парке Стокбридж-Даунс:

Того, кого я любил и потерял, уже нет там, где он прежде был. Он навсегда там, где я.

Смерть Джанет наступила внезапно. Что утешает – рядом с ней был Мишель. Джанет упомянула, что чувствует себя неважно. Огромный шаг для нее – она ведь ненавидела жаловаться или говорить о своем здоровье. Джанет не захотела идти в ресторан или на прогулку. Мишель вышел из гостиной, чтобы налить ей бокал шерри и приготовить им обоим по сэндвичу с сыром и солеными огурцами, а когда вернулся, Джанет уже спала мирным сном. Она ушла тихо.

Я нахожу Мишеля взглядом. На его лице застыла боль. Можно сколько угодно повторять, что человек уже был стар или прожил долгую жизнь. Джанет стала нам замечательным другом, и мы будем по ней скучать.

– Мы с теплотой помним о преданной любви Грегори и Джанет, – произносит священник, и мне снова приходится сдерживать слезы.

Чувствую, как Джанет велит мне не делать такое грустное лицо.

«Какой чудесный день для ухода в иной мир, Ребекка! Мне не пришлось годами страдать в доме для престарелых, – как наяву слышу ее веселый смех. – Я буду по тебе скучать, но теперь я с Грегори».

– Многие из вас не знают о Джанет всего, – говорит священник на середине обращения к пастве. – Во время Второй мировой войны она служила в женской вспомогательной службе ВМФ и выполняла секретные задания по расчету движения конвоев и вражеских субмарин.

Понятия не имела. Теперь жалею, что не расспрашивала больше о ее жизни.

– Там ее научили никогда не упоминать и не обсуждать свою деятельность, и, думаю, все присутствующие согласятся, что Джанет всегда держала слово. Она пережила многое. На войне она потеряла жениха, офицера флота. Тогда Джанет была совсем юной. Через многие годы она встретила своего возлюбленного Грегори, который тоже воевал, в составе Колдстримской гвардии. Они познакомились, когда обоим перевалило за сорок. К сожалению, детей у них не было.

Я тянусь к маме, сжимаю ее руку. С другой стороны от меня сидит Пиппа. Она не стала приводить Оскара и Тео. Сегодня, после школы, они зашли на чай к друзьям. С Алфи сидит мамина подруга по теннису, Марджори. После обеда она приведет его обратно к моим родителям домой.

– В последние годы, – продолжает священник, – Джанет нашла утешение и счастье в своей дружбе с Мишелем.

Слышу сзади чьи-то шаги по каменному полу. Я оборачиваюсь и, увидев знакомое лицо, роняю сумочку.

После службы мама с папой решили устроить дома чаепитие с пирогами. На выходе из церкви Джо хватает меня за руку и оттаскивает от толпы. Без лишних мыслей мы тут же стискиваем друг друга в объятиях, вынуждая людей обходить нас. Джо достает из кармана платок и протягивает его мне. Я плачу из-за Джанет, Олли и теперь из-за Джо.

– Как ты? – одновременно произносим мы и так же хором отвечаем: – Хорошо, – и расплываемся в улыбках.

С чего же начать, когда рассказать надо столько всего?

– Ребекка? – ищет меня мама.

– Зайдешь на чай? – спрашиваю я у Джо.

– Алфи, поздоровайся с моим другом, – зову я сына.

Мама с папой унаследовали Вуди, который играет с Алфи в надежде получить печенье. Стоит теплый летний день. Небо над головой – пастельно-голубого цвета. Алфи бежит ко мне, и я подхватываю его на руки.

– Здравствуй, Алфи, – ерошит его волосы Джо и хвалит футболочку с крокодилом.

Потом сын убегает к бабушке и тарелке песочного печенья.

– У него твои волосы, – замечает Джо.

Бросаю на сына взгляд – он как раз хватает печенюшку пухлыми ручками. Волосы у него каштановые, с легкой рыжиной, густые и кудрявые, как у ангелочка.

– А глаза Олли, – тихо добавляет Джо.

– Как ты?

Он ослабляет галстук.

– Хорошо. Рад тебя видеть.