Эрик Ханберг - Ржаной хлеб с медом

Я знала, что к нам всякие начальники приезжают, но видать не видала. Теперь могла насмотреться, наслушаться, сколько влезет. Как министры о политике рассуждают и как после удачной охоты нашему колхозу блага распределяют.

Увеселительное заведение на самом берегу. Готовлю еду и смотрю. Озеро у берега мелкое. Лодки садятся на мель. Поэтому председатель к каждому начальнику прикрепил толкача. Как подойдет час открытия охотничьего сезона, Арманд Сиек дает команду. С таким расчетом, что лодки из осоки вылетают на открытую воду как раз в ту минуту, когда можно выстрелить. Старик сам не был охотник, но все береговые службы организовал да расставил как заправский диспетчер.

К тому времени, когда начальственные мужи выходят на берег, мои картофельные подушечки уже лежат, надув щечки. Посыпаю мелкой солью, приглашаю министров к столу. Они один за другим, как Арманд Сиек в первый раз у меня, охают, нахваливают. Самый главный, такой длинный, как жердь, — он перед едой всегда потирает ладони — причмокивает от удовольствия и вздыхает притворно: «Ах, если бы моя так умела!» Через несколько месяцев я познакомилась с госпожой министершей — иначе назвать ее язык не поворачивается. Сразу поняла: она и не хочет уметь. Зачем? За нее все служанка делает. Когда мужчины критикуют что-нибудь, госпожа цедит с осуждением: «Разве это уровень?» А как они начнут хвалить, она опять то же самое, только наизнанку, восторженно: «Так это же другой уровень!»

В «охотничий домик» госпожа не ездила. Жен туда не брали. Охота есть охота — мужское занятие.

После того, как я попотчевала их картофельными блюдами, Старик спрашивает меня: «Не хочешь недельки две попрактиковаться на курсах по домоводству?» «Где же такие курсы?» — интересуюсь. «Здесь нет, но выпишем тебе командировку, поезжай в Елгаву к продовольственным технологам». — «Не слишком ли высоко для меня?» — «Договорюсь, — отвечает, — чтобы в сельскохозяйственной академии научили тебя готовить картофельные блюда по рецептам всего мира. А если будут допытываться, откуда вдруг такой интерес, ответишь: колхозники-картофелеводы хотят, мол, знать, какой продукт можно получить из того клубня, который они выращивают».

Вернулась домой, думала, опять буду угощать начальников в финской бане или в «охотничьем домике». Так, собственно, и было. Но теперь вдобавок к этому, когда министры приглашали председателя на семейные торжества, я должна была его сопровождать. Вместе с картошкой. Чтобы приготовить на месте и всех потрясти. У большинства начальников торжества были обыкновенные. Но у того длинного, у которого госпожа все уровнями мерила, приходилось выкладываться на все сто. Как и положено у министра министров, у которого в руках будущее нашего «Единства». Публика была немногочисленная, но тщательно отобранная. Разные там начальники. Один композитор и одна певица — спеть новейшие песенки. Один прозаик, одна актриса — прочесть новейшие рассказики. Один поэт, без исполнительницы, тот сам читал. Разумеется, все мужья с женами. А жены с мужьями. Мой председатель тоже с благоверной. Только я без Стефана. Нечего, мол, стряпухе в таком обществе своего автомеханика демонстрировать. Ладно, что мне?

Начинают с коктейля. Потом солистка поет, а за роялем композитор. Попили, пососали из соломинки — поэт читает. Снова попили — актриса выступает. Посредине погрызут что-нибудь хрустящее. Потреплются о политике, о деревне, о театре, литературе, должностях. Обо всем понемножку. Пощупают, пробегутся по верхам.

Певцы, чтецы, музыканты то и дело выпархивают из гостиной в холл, где мы с домработницей госпожи расставляем на подносах готовые блюда. Кинут в рот какой-нибудь лакомый кусочек, умнут ломтик мяса. Одними хрустящими угощениями вперемежку с восклицаниями «Разве это уровень!» сыт не будешь. Музыкантам, артистам у нас нравилось больше, чем в гостиной, где все сидят как в витрине. Проглотят они кусочек и торопят друг друга: «Давай, давай, пора духовную пищу подавать!»

Когда все насосались коктейлей, пробежались скороговоркой по всему, что происходит на свете, министр министров торжественно объявляет: «Уважаемые гости, сегодня среди нас находится знаменитый председатель знаменитого колхоза «Единство» со своей супругой Лаумой. «Единство» — хозяйство по выращиванию картофеля. Вместе с председателем приехала и колдунья по превращению бульбы в изысканные лакомства — Зелтите. Поблагодарим судьбу, что и нам выпала честь отведать тех вкусных блюд, которыми питается колхозное крестьянство». Сказал и скалит зубы, думает — сострил. Все, конечно, сразу рассмеялись. И чтобы еще больше потрафить ему, зааплодировали. Не в честь картошки, разумеется, ту они еще не пробовали, а — колхозного крестьянства, которое живет кум королю и ест такие вещи, о которых даже министры не имеют представления.