Мариша Пессл - Некоторые вопросы теории катастроф

Все статьи в папке были не просто о пропавших без вести, а о людях, чье исчезновение могло быть подстроено самими пропавшими. В «Хантли сентинел» рассказывалось именно о таком случае. Жительница города Хантли в штате Нью-Мексико, пятидесятидвухлетняя Эстер Суини, была замужем третьим браком и за ней числилось более 800 000 долларов долга по налогам и оплате счетов. Полицейские пришли к выводу, что она, имитируя нападение, сама устроила разгром в своем доме, порезала кухонную дверь и собственную руку (в прихожей нашли следы ее крови). Три года спустя ее обнаружили в городе Уинуски, штат Вермонт, – она в четвертый раз вышла замуж и жила под вымышленным именем.

В других статьях методы следствия описывали более подробно. В заметке о пропавшей альпинистке рассказывалось, как вели поиски в Йосемитском национальном парке: «Лесничие отобрали добровольцев, находящихся в наилучшей физической форме, и, разбив территорию ледника на квадраты, отвели каждой группе свой участок для поисков».

Я не верила своим глазам. Хотя такое случалось и раньше. По данным «Альманаха странностей и отклонений в поведении американцев» (изд. 1994), один из каждых 4932 граждан США специально подстроил свое похищение или смерть.

Ханна Шнайдер не собиралась умирать; она задумала исчезнуть.

Изучила материалы об аналогичных случаях (не слишком-то методично; будь она автором кандидатской диссертации, научный руководитель устроил бы ей разнос) и вознамерилась навострить лыжи, иначе говоря – сделать ноги, свалить по-тихому, а с прежней своей жизнью разделаться, как гангстер с доносчиком.

В увлекательной документальной книге Хорхе Торреса о наркокартеле всеамериканского масштаба, «Из любви к дорогой коже» (2003), героиня, выступающая под псевдонимом Анжелика Соледад де Креспо, желая бросить торговлю наркотиками, инсценирует собственную смерть похожим способом: отправляется в Великую Саванну в Венесуэле и создает видимость своего падения в водопад с высоты более тысячи футов. Девятью месяцами ранее с этого же водопада сорвалась лодка с девятнадцатью польскими туристами. Троих так и не нашли, поскольку сильное подводное течение у основания водопада не давало им всплыть на поверхность, пока тела не разорвало в клочья о камни, а остатки сожрали крокодилы. Поиски Анжелики прекратили через двое суток, объявив ее погибшей. На самом же деле она, потихоньку выскользнув из лодки, добралась до спрятанного под скалой снаряжения для подводного плавания, а затем проплыла под водой четыре мили вверх по течению. Там ее поджидал красавец-любовник по имени Карлос в серебристом «хаммере». Они сбежали в малонаселенный район бассейна Амазонки, где-то в Гайане. Там живут и по сей день.

Глядя в потолок, я силилась вспомнить мельчайшие подробности роковой ночи. Пока мы обедали, Ханна переоделась потеплее. Позже, в лесу, у нее была сумка на поясе. Она вела меня уверенно, сверяясь с картой и компасом, – явно знала, куда идет. Она планировала о чем-то мне рассказать, в чем-то признаться, а потом исчезнуть. По компасу выйти на дорогу, добраться до шоссе 441, а там ее кто-нибудь ждал (возможно, Карлос в серебристом «хаммере»). К тому времени, как нас найдут и ее объявят в розыск, пройдет не меньше суток, а может, и больше, учитывая погодные условия, – Ханна будет уже в другом штате или даже в Мексике.

И может, неизвестный, следивший за нами в лесу, не такой уж и неизвестный. Может, это и был Карлос (точнее, Валерио), и все эти «жди здесь», «никуда не уходи» были просто для прикрытия, а на самом деле Ханна с самого начала собиралась уехать с ним. Зато после моего рассказа полицейские решили бы, что ее похитили – или что она сама желала исчезнуть, и тогда особенно искать не стали бы, если только ее не разыскивали за какое-нибудь преступление (но сержант Харпер не упоминала, чтобы за Ханной что-то такое числилось, и, насколько я знаю, она не была в родстве с мафиозными семействами вроде Бонанно, Гамбино, Дженовезе, Луккезе или Коломбо).

Конечно, бросить меня ночью в лесу было жестоко, но люди с отчаяния и не такое делают, и совесть их не мучает (см. «Как выжить в тюрьме строгого режима „Ангола“ в штате Луизиана», Глибб, 1979). И все-таки хоть как-то она обо мне позаботилась: оставила карту и фонарик и велела не бояться. И еще раньше, днем, без конца всем напоминала не терять карту местности и что от Сахарной Головы всего четыре мили до шоссе 441.

Если бы понять, почему Ханна решила удариться в бега, можно установить, кто ее убил. Этот человек явно хорошо знаком с патологоанатомией, раз понимает, какие следы должна оставить веревка, чтобы создать видимость самоубийства. Заранее присмотрел идеальное место для линчевания: компактную круглую полянку, – значит, он знал, что Ханна собирается сбежать и даже каким именно путем. Возможно, у него были очки ночного видения и охотничий камуфляж вроде того, что я видела в Уол-Марте, в проволочной тележке Андрео Вердуги – «Шелест ТМ, осенний набор», мечта охотника. В этом камуфляже, «неразличимый среди лесной зелени», он забрался на пень или еще какое-нибудь возвышение и тихо ждал с электропроводом в руках, заранее привязав его к дереву и соорудив на другом конце петлю. Как только Ханна вышла на поляну, он набросил петлю ей на голову и резко дернул провод, так что Ханна повисла в воздухе. Она не успела ни закричать, ни рвануться прочь, ни собраться с мыслями перед смертью («Даже дьявол заслуживает, чтобы ему дозволили собраться с мыслями напоследок», – пишет Уильям Стоунли в своей книге «Цвет пепла» [1932]).