Дмитрий Сазанский - Предел тщетности

Выбор Макара пал на финансовый институт, куда он проступил не только благодаря приличным знаниям, но и не без протекции родни, учился хорошо, закончил почти на отлично, быстро перемахнул несколько ступеней и занял приличный пост, со всеми причитающимися должности коврижками. На Млечном пути Вячеслава сияли только звезды, не проглядывались туманности, но кто мог тогда предположить, что все мы очень скоро угодим в огромную черную дыру под названием развал последней империи. Она поглотила многих без остатка, разжевала и не выплюнула, зато счастливчикам дала такой пинок под зад с ускорением, что только лети и успевай за что-нибудь зацепиться.

В смутное время, когда на поверхность выплывает бесчисленный косяк авантюристов всех мастей, до боли в печенках ощущается острая нехватка специалистов, способных принять новые правила игры. Этим и воспользовался Славка, благополучно переместившись из государственных лабазов в коммерческие, быстро став председателем правления крупного банка с приличной долей акций в собственном портфеле.

Постаревшая, вышедшая в тираж родня души в Макаре не чаяла, женщины молились на него, мужчины цокали языком и горделиво оглядывались при встрече с отпрыском. Все было преотлично за исключением маленького пустяка — Макар никак не мог найти себе суженую, вторую половину, дать роду наследника, тем более, что дерево он уже посадил и два дома срубил в ближайшем уютном Подмосковье. Положа руку на сердце, посадил не только дерево, но и часть конкурентов, а дома напоминали небольшие замки без излишеств.

Нет, Славка не чурался женщин, не был ни занудой, ни жлобом, что так не нравится слабой половине человечества, несмотря на серьезность занятия, свойственную ей скрупулезность, оставался веселым компанейским человеком. Чудесные метаморфозы, произошедшие с ним, не оторвали его от земли, когда весь мир видится из окна кабинета в пастельных тонах, населенный только счастливыми людьми с отличным пищеварением. Он не унаследовал от матери чопорность, зажатую в корсет соблюдения приличий, чванливую тупость при взгляде на людей «не из их круга», но с женщинами не складывалось, хоть убей. Претенденток на его сердце, и, что лукавить, на кошелек с рощицей в подмосковной Швейцарии, вертевшихся вокруг него, хватило бы на роту голодных солдат, которым сто дней до приказа, но дальше небольших романов с отдыхом за границей дело не шло. Не зря народная молва гласит — и на старуху бывает проруха. Когда долго ищешь суженую, обязательно наткнешься на ряженую, что и случилось.

Приехав как-то из Питера на скоростном поезде, Макар на вокзале столкнулся лоб в лоб с красивой и молодой приезжей из Украины, которая потупив взор, попросила у него сотню рублей на еду. Какая муха укусила нашего Славика неизвестно, но он не только утолил ее материальную потребность, пригласив сходу отобедать на пару, но и приютил у себя дома, окружив заботой и вниманием. Через месяц он пригласил нас на свадьбу.

Что говорить о родне, надевшей траурные одежды, если даже мы с Танькой пребывали в глубоком шоке от скоротечного мезальянса. Моя Наталья, впервые увидев новоиспеченную спутницу Макара во дворце бракосочетания, сразу же заключила, что добром подобное безобразие не кончится. Самое смешное, что молодость в девице присутствовала, но неописуемой красоты и тем более ума никто так и не смог разглядеть, за исключением Макара.

Дальнейшие события развивались, будто в классическом романе про мужа рогоносца, а я поверил в теорию Ломброзо. Наташка при встречах ни разу не обратилась к жене Макара по имени, дома называя ее козой драной, у которой на лице все написано, требовала, чтобы я переговорил с другом, открыл глаза влюбленному на сучью сущность его предмета обожествления. Я даже в мыслях не решался сотворить несусветную глупость и в ответ прятался за классиками, утверждавшими, что время лучший лекарь.

Как ты себе это представляешь, говорил я Наталье, вот я приду и скажу Макару, что его любезная Рита, по нашему мнению рядовая блядь?

Через полтора года Славка стал отцом, жена родила ему девочку, родственники траур не сняли, но оттаяли, засыпав новорожденную подарками, а Макар был так счастлив, словно сошел с ума. Молодая супруга еще во время беременности отлучила его от постели, ссылаясь на недомогание, переехала в другую комнату и после родов обратно не вернулась. Славка словно не замечал тревожных звонков, перенеся любовь на дочь, в которой души не чаял. Жили они странно — Макар на выходные уезжал за город, а Рита с девочкой оставались в Москве, объясняя нелюбовь к природе издержками юности, проведенной в занюханом селении под Днепропетровском. В принципе понять такое можно — меня тоже в детстве пичкали клубникой с собственной грядки, и я до сих пор терпеть ее не могу, но семья не клубника.