Дмитрий Сазанский - Предел тщетности

— Сектанты?

— Скорее гуру.

— Интересно, — черт даже потер ладошками в предвкушении. — И что же они проповедуют?

— Неизбежность прогресса, — ответила Дунька с пафосом, будто подрабатывала у Стругацких пресс-секретарем. — Его влияние на моральный облик населения.

— Эка невидаль, — разочарованно усмехнулся Варфаламей. — Поступательное движение прогресса оказывает разлагающее действие, как на отдельных особей, так и на все общество в целом, способствует потере значительной части населения последних нравственных ориентиров.

— Позвольте не согласиться, коллега, — встрепенулся гриф и заговорил менторским тоном, — механический перенос упадка индивидуальности на коллектив является непозволительным допущением.

— Хватит! — заорал я, поспешив вклиниться в доморощенный ликбез. — Речь не о Стругацких, а обо мне. Получается, вы три недели ваньку передо мной валяли, перепутав адресата? Знали, что ошиблись, но продолжали комедию ломать?

— Знал, допустим, только я, — черт вздохнул абсолютно правдоподобно, — а Дуня с Шариком были искренни, как в неведении, так и в проявлении чувств по отношению к тебе. Мон ами, я не вижу причин для негодования — разве ты понес убытки в связи с нашим появлением? Отнюдь, — он повернулся к соратникам, призывая их в свидетели — мы помогали Никитину в силу наших скромных возможностей, опекали, пествовали, поддерживая все начинания, как морально, так и финансово.

— Души в нем не чаяли, — добавила крыса, зайдясь в рыданиях.

— Бередили остатки разума, — гриф был неподдельно огорчен.

— И взывали к совести, — подвел черту Варфаламей на той же укоризненной ноте. — Что же мы получили взамен, как отреагировал вышеназванный господин? Рассыпался в словах признательности, поблагодарив нас за тактичное, ненавязчивое вспомоществование? Ничуть! Он делал вид, что уязвлен до глубины души, оскорблен нравственно и истерзан физически.

— Мне что теперь, обоссаться от счастья, раз вы квартиру перепутали? — перебил я Варфаламея.

— Фи! Как это вульгарно, — Дуньку прямо-таки передернуло, — есть же приличные синонимы, сказал бы «лопнул от счастья».

— Счастья полные штаны, — услужливо подсказал гриф.

— На седьмом небе, что соответствует английскому «over the moon», — продолжил поиск фразеологизмов черт. — Однако, время не ждет. Пора в путь-дорогу. У нас еще одно дельце незаконченным осталось, работа над ошибками, должок, так сказать. Вздрогнем по последней.

Впору было опешить — не то чтобы я прикипел всем сердцем и душой к соратникам, но и не предполагал, что расставание будет столь неожиданным. Машинально я сел к столу, механически подставил бокал, пока Дунька наливала в него отраву, на автомате чокнулся и, не приходя в себя, попрощался, молча кивнув на дружеское похлопывание по плечу, прежде чем зверушки исчезли во мраке стены. Оставшись один, я осмотрел поле битвы и запоздало подумал, что мне будет не хватать их компании, их бесполезного трепа, ужимок, ухмылок, подколок, всего того безобразия, что окружало меня последние дни. Не успел я пригорюниться, как из стены нарисовался черт, приблизился ко мне вплотную и спросил.

— Ты понял, почему Мишка так поступил? — глаза его были серьезнее некуда.

— Бывает, человек делает естественный шаг, не раздумывая, подчиняясь случайному порыву, идущему вразрез со всем, что творил раньше, когда он тщательно взвешивал каждый жест, каждое слово, высказанное вслух, когда его любой, даже самый незначительный поступок был следствием длительных размышлений. Сделав неожиданное добро, он начинает стыдиться своего благородства, думая, что поступок превратно истолкуют, и его бросает к другому полюсу. «Ах, вы считаете, что я — сволочь, так вы меня еще не знаете, я вам покажу, какая я скотина по-настоящему, без прикрас». Мишка ошибался — он думал о нас хуже, чем мы были в его жизни, потому и пустился во все тяжкие. Веришь ли, Варфаламей, я его ни в чем не виню — мы, оставаясь сами собой, тоже делаем фатальную ошибку. С людьми, особенно близкими, надо стараться выглядеть лучше, добрее, чем ты есть на самом деле, и может быть со временем иллюзия станет реальностью. Помнишь ваш спор с Дунькой насчет мотивации? Ты был прав, крайне важно, с каким посылом человек делает те или иные поступки. А что Мишка? Мне кажется, это была неудачная попытка оправдать то, что изначально не подлежало осуждению.

— Понятно. Ну, бывай. Удачи, — черт развернулся и направился в стене.