Рэйчел Ромеро - Кукольник из Кракова

Кукольник встал в шеренгу вместе с остальными. Затем он наклонился и поцеловал Каролину в лоб.

Она почувствовала, что это его первый и вместе с тем последний поцелуй.

– Я люблю тебя, Каролина, – сказал он. – Ты спасла меня. И если бы ты не заговорила, я никогда бы не познакомился с Джозефом и Реной. Ты была лучшим другом, о каком я только мог мечтать.

– Я не прощаюсь с тобой, – сказала Каролина. – Я не хочу! – Она крепко ухватилась за его жилет и притянула Кукольника к себе. – Не говори так, словно ты собираешься оставить меня одну. Ты не можешь!

Чем больше она говорила, тем более затуманивалось лицо ее друга, словно он уже начал уходить от нее. Каролина моргнула, стараясь вернуть ему ясность. Она отчаянно хотела запомнить Кукольника как следует – так же как он старался запомнить Краков. Но почему она не может ясно видеть его?

– Каролина, – сказал Кукольник, – твое лицо… – Он испуганно смотрел на нее, и Каролина поднесла руку к лицу. И почувствовала стекавшую по нему каплю влаги.

Она плакала.

Она наконец научилась плакать, но какой теперь от этого был толк? Она хотела быть храброй в глазах Кукольника, а вместо этого он утешал ее.

– Прости меня, – сказал он.

Каролина вытерла глаза. Ей столько раз в жизни хотелось заплакать, а теперь, когда ее желание исполнилось, ей хотелось поскорее избавиться от слез. Всегда ли так бывает с желаниями?

К ее горлу подступили рыдания, но она проглотила их и оставшейся рукой крепко обхватила Кукольника.

– Я люблю тебя больше всех на свете, – сказала она. – Я всегда буду любить тебя больше всех на свете. Что бы ни случилось…

Ее прервал один из солдат.

– Это что, кукла ? – спросил он и выхватил Каролину из кармана Кукольника. Мир погас, а затем, когда колдун встряхнул ее, снова включился, и она закрыла глаза, а потом опять их распахнула. – Ты, наверное, шутишь. Что у тебя в другом кармане – плюшевый мишка? – Он, оскалясь, словно зверь, помахал офицеру в белых перчатках. – Посмотрите, герр доктор! Взрослый человек носит это с собой. Можете поверить?

Человек в белых перчатках – очевидно, доктор – посмотрел в сторону Каролины и Кукольника, но не засмеялся, как солдат. Он округлил глаза и приподнял штанину Кукольника, обнажив его деревянную ногу.

– Да, понимаю, – сказал доктор. – Перейдите в левую колонну.

Солдат сразу прекратил веселиться и толкнул Кукольника в колонну стариков и маленьких мальчиков, которые направлялись к зданию из красного кирпича.

– Вперед, – сказал он.

– Подождите, – сказал Кукольник. Он потянулся за Каролиной, которая почувствовала, что ее пальцы тянутся к его рукам. Какая теперь разница, увидит ли кто-нибудь, что она двигается? Она должна идти с ним! – Кукла…

– Вы получите ее обратно, когда примете душ, – резко бросил солдат. Каролина болталась у него на боку, задевая за оружие. Оно было холодное, как ледяной поцелуй госпожи Морены. – А теперь идите, или я вас заставлю.

Глубину взгляда, которым обменялись Каролина и Кукольник, невозможно было выразить одним словом – он был полон сказок, и побед, и долгих ночей, которые они провели рядом. Поэтому Кукольник выбрал не одно слово, а два.

– Живи счастливо, – сказал он ей.

И через миг толпа поглотила его и он исчез из виду.

– Вот идиот, – ухмыляясь, сказал солдат. Он окинул взглядом платформу и увидел изможденного мужчину в полосатой пижаме.

– Положи эту куклу вместе с другими вещами, и быстро, – приказал он, сунув ему Каролину. – Скоро прибудет еще партия.

Когда мужчина посмотрел на нее, она увидела, что его глаза полны пыли и призраков, и почувствовала каждую косточку державшей ее руки. Каролина поняла, что нечего ждать милости от колдуна, который довел человека до такого состояния. Неужели они и с Кукольником сделают то же самое и он станет таким же пустым, как и сама Каролина?

Колдун так сильно ударил худого мужчину кулаком в спину, что тот споткнулся.

– Не заставляй меня повторять!

– Слушаюсь, – тихо сказал изможденный человек.

Держа Каролину в руке, он побрел к вещам, оставленным на платформе исчезающей толпой. Каждая вещь, от костылей и талит до шляп, сорванных с голов их владельцев, была кусочком чьей-то жизни, о которой Каролина ничего не знала. Тощий человек положил Каролину и сколько смог вещей в валявшуюся в пыли детскую коляску. Он вытер глаза рукавом своей грязной рубашки, но при этом не издал ни звука.

Истощенный человек не повез Каролину к красному кирпичному зданию, чего она и хотела, и боялась. Вместо этого он покатил коляску к ряду длинных деревянных сараев. Никто не позаботился посадить деревья вокруг этих строений, а их окна были заколочены досками, отчего они напоминали спящих животных.