Ксения Спынь - Чернее, чем тени

— Софи?

Звук шёл из конца коридора. Лаванда прошла немного туда и заметила, как бластится вдалеке неяркий свет.

Нет, ей не показалось. Коридор выводил в круг под одинокой тусклой лампой со старым железным абажуром. Она висела на длинном проводе и иногда слегка покачивалась.

Прямо под лампой стоял большой широкий стол. За ним, спиной к коридору, сидела Софи Нонине.

Лаванда осторожно пошла вперёд. Её снова попыталось было выбросить отсюда, но она крепко вцепилась пальцами во впадины и трещины стены, переждала немного и двинулась дальше.

Дойдя до дверей, Лаванда остановилась, робко прислонилась к косяку. Тихо позвала:

— Софи.

Та не ответила. Даже не пошевелилась.

Лаванда обошла её сбоку, приблизилась почти вплотную и даже оперлась руками о стол. Никакой реакции. Нонине продолжала что-то писать.

— Софи Нонине!

— А? — Софи вскинула голову. — Ты кто?

— Ты меня не помнишь? — удивилась Лаванда.

— Нет… Я вообще сейчас мало что помню, — она негромко и чуть насмешливо хохотнула. — Ничего не держится в голове.

— Я Лаванда. Мы уже встречались.

Софи неуверенно окинула её взглядом, покачала головой.

— Не помню… Вообще не помню. Хотя нет, что-то такое вспоминается… Да, да — Лаванда. Было такое.

Лаванда смотрела на неё в замешательстве, почти испуганно. Что этот человек сделал с собой? Под глазами залегли глубокие чёрные круги, лицо осунулось и сильно постарело, волосы были спутаны и взлохмачены, сбились в войлок.

Лаванда решила всего этого не озвучивать. Она спросила:

— А что это ты пишешь?

— Я… делаю список врагов, — Софи умиротворённо улыбнулась, глядя в пространство. — Я хочу записать их всех углём и сжечь их имена.

Лаванда заглянула в длинный свиток, расстелившийся перед Софи, и похолодела.

— Но… здесь же полгорода.

Софи согласно закивала:

— А ты знаешь, они… они повсюду. Они как крысы. Либо ты их перестреляешь… либо они тебя сожрут, — она доверительно поглядела на Лаванду. — Третьего не дано.

— Софи… — она только в бессилии смотрела на этот список, не зная, что ещё сказать, что делать с этим.

Нонине внезапно оживилась:

— А хочешь, тоже кого-нибудь запиши? — она протянула Лаванде остро отточенный уголь. — Будет наш общий список. Хочешь?

Лаванда в испуге отшатнулась и затрясла головой.

— Почему? — Софи удивилась чуть печально. — Почему, Лаванда, милая девочка?

Она не ответила. Нонине рассмеялась:

— Столько людей многое бы отдали, чтобы воспользоваться такой возможностью… А я сегодня добрая, я его тебе просто так дам.

Лаванда продолжала качать головой.

— Разве у тебя нет врагов? — Софи вопросительно заглядывала ей в глаза. — Нет людей, которые хотят уничтожить тебя? Или твоих друзей? Неужели нет, Лаванда?

— Да, — медленно произнесла она, смотря на Нонине. — Есть такой человек.

— Так запиши его, — Софи радостно кивнула. — Только имя и фамилию — и минус столько проблем сразу… Столько проблем, — она вздохнула над чем-то задумчиво.

Лаванда колебалась. Софи протягивала уголь и смотрела с таким убеждением.

— Запиши, Лаванда.

Медленно, как во сне, она протянула в ответ свою руку и медленно взяла уголь из пальцев Нонине.

Когда её пальцы сжались, их будто ударило током. Лаванда открыла глаза в круглой комнате убежища, где дышала красным жаром железная печка, а за окном раздавались чьи-то громкие голоса. Пальцы сжимали колдовской мел.

— Софи… — она в бессильной ярости ударила рукой по стене. Мел раскололся пополам, и его острым краем было теперь очень удобно писать.

Вот и дощечка под рукой. Гладкая пока, нетронутая дощечка — как раз той длины, чтоб на ней поместилось имя.

Кричали уже совсем близко. В окно влетел камень, пролетел через всю комнату и, глухо ударившись о стену, упал на пол. Лаванда не обратила внимания: это сейчас было совсем неважно. Важно было только одно.

Не отрываясь, она смотрела на дощечку.

Уголь. Список. Очень длинный список.

Бушующие волны. Много-много воды.

Она решилась.

Рука взяла поудобнее мел и вывела широкими, чуть корявыми буквами — почерк человека, не привыкшего много писать — два слова: «Софи Нонине».

Готово. Сильно, коротко и предельно ясно.

Лаванда поднялась.

— Софи Нонине. Прости, но ты перешла черту.

Точным движением она зашвырнула дощечку в самое сердце горящей печи. Дерево, ярко вспыхнув, исчезло в огне.

— И я перешла.

Лаванда медленно закрыла глаза и сползла по стене.