Ксения Спынь - Дальний свет

— Так значит, выходит — если, конечно, мы верим Шелетову — что мы можем встречать их здесь уже этим вечером, — он предупреждающе перехватил взгляд Дукатова. — Разумеется-разумеется, не прямо здесь. Я говорил, скорее, про какой-нибудь неброский уголок, где мы наконец сможем нормально поговорить.

— Что, они правда под Ринордийском? — Дукатов недоверчиво сощурился. — Не понимаю такого изврата логики.

— Мне самому странно… Скрываться по всей стране, чтоб в итоге вернуться прямиком сюда… Но если по Шелетову, то получается, всё так.

Дукатов оглядел всех остальных:

— Мне одному кажется, что этот Шелетов давно импровизирует на тему? Я бы взглянул хоть на одно свидетельство, что он не тыкает случайно в карту.

— Я тоже иногда сомневаюсь… Однако ничего невозможного в том, чтоб им вернуться, откровенно, не вижу. Что до логики — думаю, скоро сможем поинтересоваться у них самих. Я всё же рассчитываю, что здесь, под столицей шелетовским не составит труда на них выйти…

— Безусловно, им не составит, — сказал Шелетов собственной персоной.

Все даже подпрыгнули слегка и тут же сделали вид, что ничего подобного не было.

Шелетов стоял у дверей и поглядывал на всех с любопытством и интересом. Он был не слишком высок, одет в серый потрёпанный пиджак и довольно мало походил на ссо-шника (как всё ещё звали людей его когорты, хотя никакого ССО уже больше полувека не существовало). Хуже всего — было непонятно, как долго он здесь стоит.

— А, господин Шелетов, — он улыбнулся и чуть привстал навстречу. — Вы извините, я не подумал, что вы будете нас подслушивать.

— Вот ещё, подслушивать, — тот отодвинулся от входа, прошёл к свободному месту рядом. — Когда говорят о своём, говорят тише и как минимум закрывают двери. А так ни о каком подслушивании и речи быть не может.

Каждое движение он производил не то что неохотно, но с какой-то ленцой. Сев, с тем же интересом оглядел присутствующих.

— Думаю, самое время определяться с планами, господа.

— Да? — с вежливым вопросом он посмотрел на Шелетова.

— Что конкретно вы хотите получить. Как понимаете, теперь мы можем сопровождать их на всём пути вплоть до главных улиц Ринордийска. Но я слышал, вы изъявляли желание обо всём поговорить. Тогда, разумеется, не следует доводить до города. Какое-нибудь местечко за окраиной подойдёт для такого случая куда больше. Почему не в городе — вы прекрасно знаете, слухи распространяются быстро даже сейчас, а госпожа Мондалева, конечно, безмерно занята, но всё же не спит.

— Остаётся признать, что вы, несомненно, правы.

Шелетов коротко кивнул, будто возражений и быть не могло.

— Теперь вопрос второй: нужны ли вам непременно все или кто-то в особенности?

Он помедлил, переглянулся с Вайзоновым и кратко с Дукатовым:

— Видите ли, в чём дело…

Мглистая темнота неслась над взбитыми сугробами. Ветер свистел и бился в окно сбоку.

— Всё ещё прямо?

— Да.

Феликс даже привстал, сколько позволяло сиденье, навстречу вечеру и горизонту — так ему казалось ближе. Они мчались полями.

Китти неожиданно затормозила.

— В чём дело?

— Речка. Надо поискать мост.

Он приподнялся (при остановке даже швырнуло в кресло), постарался разглядеть, что она увидела.

— Может, так, по льду? Февраль всё-таки.

— Мы ещё — может, — она кивнула куда-то назад. — А вот они вряд ли.

Феликс оглянулся на видневшийся позади внедорожник. Тот неуверенно рокотал на одном месте.

— Ладно…

Поначалу казалось, всё просто: они только отдалялись правее и правее, не составит труда потом вернуться. Но вскоре пришлось сделать огромный крюк, так вильнуло русло, за ним — ещё один, направление так и не выровнялось после него. Казалось, река теснит их, отдавливает назад, совсем в другую сторону.

Наконец неясной тенью пролёг мост.

— Здесь!

Машина, неловко переваливаясь, пересчитала каждое из брёвен. Несколько из них угрожающе скрипнуло, но не больше.

Китти остановилась:

— Куда теперь?

Куда… Он оглядел призрачную белизну, что вдруг расстелилась во все стороны. Понял, что не знает.

Не чувствует больше.

С чего он вообще взял, что что-то там чувствует!

Китти смотрела на него, не мигая. Если она хоть что-то сейчас скажет, подумал Феликс, он не сможет больше вообще ничего.

— Подожди, — попросил он.

В тишине застыл на мгновенье звенящий ступор, затем отступил, дал место ощущениям и мыслям. Ну, конечно, как это он потерял…