Рафаэль Иглесиас - Счастливый брак

— Маргарет? — обратился он к ее лицу, обычно такому живому, но теперь совершенно лишенному выражения. — Маргарет, я собираюсь ввести тебе ативан. Мы ведь так с тобой договаривались, да? Он сразу и полностью тебя усыпит. Ты не сможешь говорить и, наверное, не услышишь, что скажу я. Так что это наш послед… — Энрике запнулся. — Это последний раз, когда мы можем поговорить. — сказал он. — Я люблю тебя. — Его саднящие глаза увлажнились. Он боялся, что разрыдается, если произнесет еще хоть слово. Он сделал глубокий вдох. Маргарет не шелохнулась. Ее голова была повернута к нему, но он не верил, что она его слышит. Она слышала иные голоса. Маргарет протянула руку в пустоту, стараясь ухватить что-то невидимое. Когда он дотянулся до ее ладони, она лишь на секунду коснулась его пальцев, а затем убрала руку, будто его присутствие и прикосновения отвлекали ее от истинной цели.

— Я не знаю, слышишь ли ты меня, Маг, но я хочу сказать тебе, что ты — тот человек, благодаря которому я прожил свою жизнь. Я знаю, что, когда был моложе, когда злился или просто был не в настроении, я говорил вещи, которые тебя ранили. Но правда в том, что ты и мальчики — лучшее, что есть в моей жизни, вы — то, ради чего вообще стоило жить. — Какой кошмар, подумал Энрике. Сухие, лишенные чувства слова. Это казалось особенно странным, учитывая, что его переполняли эмоции. Он не мог выразить вообще ничего. Всю жизнь Энрике только и занимался тем, что складывал из чувств слова, но тут язык его сердца вдруг стал банальным и никуда не годным. — Вот и все, — упавшим голосом добавил он. — Спасибо тебе. Спасибо тебе за все.

Ему хотелось убедить себя, что Маргарет его слышала, но она медленно опустилась на правый бок и вновь начала ползать и извиваться. Энрике нашел трубку от внутривенного входа и присоединил к насосу. Прежде чем включить питание, он попытался обнять Маргарет. На мгновение она затихла, но затем отпихнула его, словно он был просто препятствием, а не живым человеком. Энрике поцеловал ее в губы, но они не отозвались, оставшись безжизненными и холодными.

Встав с кровати, он установил насос на полу и нажал зеленую кнопку пуска. Шкала засветилась и ожила. Он смотрел, как светлая жидкость устремилась наверх, к отверстию в ее груди. Прошло около пяти минут, прежде чем Маргарет прекратила свой змеиный танец.

Он расправил простыню и одеяло, чтобы Маргарет больше не запуталась в них. Поцеловал ее холодный лоб. Еще через десять минут она совсем затихла: лишь грудь мерно поднималась и опускалась. Итак, он сказал свое жалкое «прощай», а она его не услышала.

Он поцеловал ее. Ему вовсе не хотелось вновь столкнуться с катастрофой, к которой приведет поцелуй, но он ничего не мог с собой поделать. Осушив чашку кофе, Маргарет принялась описывать своих подруг:

— Это какое-то Трио Несчастных Дам. Просто до слез смешно, что они так радуются, когда у них что-то не ладится, разве не так? — Она заметила, что на его лице появилось странное выражение — это была смесь страсти и страха, — но неверно его истолковала. — Они ведь нормально себя вели, да? Не достали тебя болтовней о книгах?

Он поцеловал ее. Сперва она удивилась и замерла, но потом ответила на поцелуй и скользнула в его объятия. Ее губы были теплыми, язык — горячим и влажным, ее руки на его шее — нежными и прохладными. Как же сильно ему хотелось оказаться внутри нее. Б какой-то момент она слегка отстранилась и спросила:

— Так все-таки, как они?

— Что они? — пробормотал он, целуя ее хрупкую шею.

— Не разозлили тебя… — слабо простонала она, когда он языком нащупал ямку у нее за ухом. Переведя дух, она шепотом добавила: — Из-за книг?

С детским изумлением Энрике спросил:

— Каких книг?

Он был занят тем, что искал ее рот.

Она потянулась вниз и положила руку на обтянутую джинсами выпуклость у него между ног. Открыв глаза, она заглянула, казалось, прямо ему в душу.

— Мы будем?.. — пробормотала она с вопросительной интонацией.

— Все равно ничего не получится.

— Почему? Мне кажется, ты меня хочешь, — заметила она с игривой улыбкой.

— Я боюсь.

— Чего? — Она погладила выпуклость, словно хотела его успокоить.

— Я не знаю! — в отчаянии вскричал он.

Маргарет вскочила на ноги с присущей ей энергией.

— Не думай об этом. Просто трахни меня, — сказала она и, потянув за собой, повела в постель, как заблудившегося ребенка. Сев на край кровати, она расстегнула его ремень. Энрике начал снимать водолазку, но она остановила его: — Нет. Просто трахни меня. Не занимайся со мной любовью. Трахни меня.