Дмитрий Евдокимов - Добрые времена

— Переваривают, — успокоил Демьянов, видя его волнение.

На следующее утро Самсонова срочно вызвали в партком. Вернулся тот озабоченный. Взглянул как-то непонятно сердито на стоявших плечом к плечу Демьянова и Бессонова.

— Что старый, что малый...

— Чего, чего? — сразу нахохлился Василий Федорович.

— На заседании парткома будут статью обсуждать. Точнее, отчет директора Дома культуры в связи с нашей статьей.

— Здорово, Роман, поздравляю! — начал трясти за руку молодого корреспондента секретарь. — Вот это действенность печати, я понимаю. Значит, задел за живое. А это, я тебе скажу, самое главное.

— Ну и чего радуешься? — не утерпел Самсонов. — А если и мне заодно вклеят?

— Почему вам, Николай Иванович? — удивился Роман.

— А кому же? — Самсонов хлопнул себя по тонкой шейке. — Я ведь редактор. Раз подписываю, значит, несу персональную ответственность.

— Клянусь, все там правда! — разгорячился Роман.

— Правда, правда, — забормотал Самсонов. — А вот Ирина Петровна заметила...

— Чего?

— Что ты в адрес общественных организаций намек сделал. Дескать, в тридцатые годы партком и завком не гнушались в Дом культуры ходить, а теперь — пег. Она прямо меня спросила: «Вы что, Николай Иванович, считаете, что партком от масс отрывается, так, что ли?» А мне и крыть нечем.

— Ну и напрасно, — сухо сказал Василий Федорович. — Любит твоя Ирина Петровна ярлыки вешать. А если по совести, так она же сама действительно в кабинетного работника превратилась. Как ни зайдешь, то справки, то отчеты какие-то строчит. И поговорить ей с человеком некогда.

— Ну, ну! — погрозил пальцем Николай Иванович. — Ты на партком не замахивайся. Не забывай, что газета — орган парткома.

— Ирина Петровна еще не партком! — зыркнул недобро на редактора Демьянов. — А, да что говорить...

Бессонов был первый раз на заседании парткома. Сначала они довольно долго томились в коридоре. Стояли двумя враждебными группами — работники редакции и Дома культуры. Ромов, демонстративно не замечая Бессонова, громко сказал:

— Самая настоящая желтая пресса. «Дейли-мейли», Знаете, как переводится? Мели, Емеля, твоя неделя.

И первым громко ненатурально захохотал. Роман покраснел, а Василий Федорович сделался похожим на взлохмаченного пса, вот-вот укусит. Однако сам он тут же вполголоса сказал Роману:

— Не связывайся. Собака лает...

Из дверей зала заседаний повалил народ, следом вышла техсекретарь Леночка с листочком в руках:

— Кто по вопросу Дома культуры? Сейчас я отмечу. Демьянов, Бессонов, Ромов... заходите.

— Присаживайтесь, товарищи! — негромко сказал Разумов, потирая покрасневшие уголки глаз. Он сидел во главе стола, расположенного буквой «Т». Рядом с ним Чалова. По левую руку — Угаров, Любимов, их редактор Самсонов, еще какие-то люди, кого Бессонов не знал. Нерешительно потоптавшись, он и Василий Федорович сели на стулья, поставленные вдоль стены. Ромов же, напротив, показывая, что он здесь свой, решительно прошел к столу, энергично отодвинул стул и сел, преданно уставившись на секретаря парткома.

— Наша газета, — продолжил Разумов, взяв в руки газетный лист, — опубликовала большую статью, посвященную недостаткам в работе Дома культуры. Все члены парткома, надеюсь, читали? Поскольку позиция редакции достаточно ясно высказана, предлагаю сразу заслушать директора Дома культуры, коммуниста Ромова. Нет возражений? Пожалуйста, Петр Сергеевич, только поконкретнее.

От волнения у Романа уши будто ватой заложило, и он не расслышал первых фраз, произнесенных Ромовым. Однако постепенно пришел в себя и даже улыбнулся Любимову, когда тот, незаметно подмигнул ему.

Неожиданно директора Дома культуры перебил Разумов:

— Послушать вас, то все, как в песне — «все хороню, прекрасная маркиза». Что, может, Бессонов напутал что-нибудь? И в кружках полно молодежи с завода, и спектакли ставите, и дипломы получаете?

Ромов ничуть не смешался:

— Понятно, Сергей Михайлович. Я уже говорил товарищу Бессонову, что очень люблю критику...

Изумленно вскинул голову Угаров:

— Первый раз вижу человека, который бы любил критику. За что ее любить? Ведь это неприятная штука, против шерсти гладят. Не любить критику надо, а реагировать на нее!

— Позвольте, я и реагирую.

— Интересно, как? — прищурился Угаров.

— Утром сегодня провели собрание всех сотрудников Дома культуры, обсудили заметку и постановили... — Ромов сделал интригующую паузу и с пафосом закончил, — что все это неправда!