Иван Арсентьев - Преодоление

Маркел раскрыл было рот, но Валюха крикнула: «Цыц!» — и грякнула ладонью по столу так, что посуда подскочила.

— Валечка, да что с тобой! Опомнись! — вскричала испуганно Варвара Оттовна, а Бек, допив поспешно свой стакан, кашлянул.

— Вы, конечно, знаете Кондратишку, — начал он таким тоном, будто речь шла о министре нефтяной промышленности или, по меньшей мере, о директоре Хвалынском. Между тем по выражению лиц присутствующих было ясно, что никто из них слыхом не слыхал про какого-то Кондратишку. — Так вот, Кондратишко, — продолжал, ничуть не смущаясь, Бек, — рассказал однажды жуткую вещь. У меня, знаете, просто сердце оборвалось и волосы поредели…

— А не покраснели, Генрих Иваныч? — подковырнул Шалонов.

— Ты очень наблюдательный, Ванюша, но не перебивай. Работал, значит, он, этот Кондратишко, с геологической партией у черта на куличках. Тундра, гнус, шаманы, море Лаптевых, покрытое льдами…

При упоминании моря Лаптевых Карцев чуть усмехнулся. Остальные внимательно настроились слушать жуткую историю о никому не ведомом Кондратишке, только Валюха встала и демонстративно вышла из комнаты.

Но и минуты не прошло, как она вернулась вместе с незнакомой Карцеву молодой женщиной, одетой в пальто.

— Видали ее! — воскликнула Валюха из двери. — Сунула нос и — назад! Удрать хотела. А еще подружка называется…

Компания зашевелилась, зашумела:

— Ты чего же это, Саша?

— Не по нраву наше застолье?

— Эх, Саша, ты помнишь наши встречи в приморском парке на берегу-у-у! — заорал по-дурному Шалонов.

— Ну, заврался!.. — махнула рукой Варвара Оттовна.

Чернявая женщина — розовощекая, тонкобровая, с твердым взглядом темных, чуть раскосых глаз, оглушенная разноголосьем, улыбнулась всем, показывая мелкие белые зубы.

— Загордилась, Саша, загордилась.

— Отчего б это, Генрих Иваныч, гордиться мне? Я к Вале по делу, на минутку. Не знала, что у вас…

— Ладно, присаживайся, гостьей будешь.

— А полбанки поставишь — хозяйкой наречем!

Шалонов и Маркел стащили с нее пальто, шапочку, Бек пододвинул стул. Все, казалось, обрадовались приходу нового человека, разрядившего напряжение.

— Сейчас самый раз и дернуть. Наливай, Ванюша! — скомандовал Маркел, и его рука потянулась к стакану.

Чокаясь, новая гостья как бы споткнулась взглядом на Карцеве — единственном незнакомом ей среди присутствующих — и расплеснула водку. Посмотрела секунду-другую и вдруг доверчиво улыбнулась.

Лицо Саши красотой не отличалось, и было непонятно, почему, глядя на нее, хотелось воскликнуть: «Вот это да!» Возможно, впечатляли ее глаза — серьезные, спокойно-приветливые, обрамленные темными пушистыми ресницами. Глаза действительно очень красивы, с какой-то затаенной в глубине уверенностью и силой.

Карцев, как и все остальные, с удовольствием смотрел на Валюхину подругу и вдруг смутно затылком почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Резко обернулся. В тени шкафа стояла Валюха — глаза ревниво прищуренные, колючие. Заметив движение Карцева, она поспешно опустила голову и принялась теребить концы пояска на своем платье.

«Ни черта себе!» — удивился Карцев и, встав потихоньку, пошел на кухню покурить. Приоткрыл форточку, вдохнул бодрящего степнячка, чиркнул спичкой. «Странноватая, я бы сказал, вечеринка с легкой музыкой…» — подумал он в неясной тревоге и почувствовал, как позади дрогнули половицы — кто-то входил в кухню.

Оглянулся — Валюха. Губы приоткрыты в непонятной усмешке, в прищуренных все так же глазах — словно потревоженные ветром светлячки.

— Ну, как вдовушка? — спросила она с деланной развязанностью.

— Какая вдовушка?

— Будет вам прикидываться! Всю небось до ноготков сквозь глаза свои процедили.

— Ничего не понимаю, — развел руками Карцев и ни с того ни с сего густо покраснел.

— Ага! — воскликнула Валюха с явно наигранной веселостью, потому что взгляд ее оставался таким же колючим и ревнивым, как в ту секунду, когда она стояла в тени шкафа.

— Глупости, — сказал Карцев. — Первый раз вижу человека. Мне все равно, кто она: вдовица, девица или мужняя жена.

— Ой ли? Неужто не понравилась? Хе-хе! Языком-то сбрехнуть не шутка, а глаз — он всегда выдаст… — погрозила Валюха пальцем.

— Что это вы все взялись за меня? — спросил Карцев, и лицо его досадливо покривилось. — И так муторно на душе, а тут вы еще шпигуете. Те давеча, — кивнул он на дверь, — за шланги… Лучше б вовсе не знать про них. Тьфу! Не хочется уходить из бригады, а придется, раз «не сработался с коллективом». Вся рота в ногу, один я… Э! Всегда так. Дурацкий характер, не могу по-другому.