Катерина Яноух - Рядом с алкоголиком. Исповедь жены

После нескольких дней, проведенных в трезвости, эго Рихарда начало увеличиваться в размерах. Это был признак приближающейся «самоуверенной» стадии. Она не бывает лихорадочной. Она полна отваги. И крайне обманчива. Рихард, который был трезвенником без году неделя, чувствовал себя слишком уверенно. Да ладно, что в этом особенного! Понятно, что я могу обходиться без алкоголя! Он был уверен, что контролирует ситуацию, и на долю секунды ослабил внимание, что и явилось роковой ошибкой. Не успел он оглянуться, как заказывал девятое виски, а еще через пару часов лежал мертвецки пьяный на постели в вытрезвителе.

На стадии «жалости» бедняжка Рихард так скучал по своей дорогой, любимой бутылке, по своей соске для взрослых, что горевал так, будто потерял близкого друга. Он плакал, жалея себя. Какой смысл имела жизнь без алкоголя? Жизнь казалась ему бесполезной, никчемной и гнусной. Я была злой ведьмой, «да ну их, всех женщин, к черту, они только все портят». Он чувствовал себя разочарованным, обманутым, одиноким… Жизнь утратила все краски. Что плохого в том, что он пропустил маленький, малюсенький стаканчик? А что, нельзя? Его состояние так ужасно… Он просто нуждался в чем-то, что успокоило бы его, в лекарстве, которое бы сняло боль…

Печаль также могла трансформироваться в иные формы сильных эмоций, например, в ненависть. Ясное дело! Из-за ненависти можно было пить сколько угодно! У Рихарда бывали и периоды, когда он ненавидел алкоголь так сильно, что боялся, что эта ненависть убьет его. Но еще больше он ненавидел состояние трезвости… Он злился, наверное, на то, что именно он вынужден быть зависимым. Он просто сходил с ума при одной только мысли, что образ зависимого мог быть фальшивым. Почему именно он должен быть обманутым? Он ненавидел и все больше заливал свою ненависть. Ненависть была прекрасной эмоцией… И превосходным поводом к рецидиву.

Иногда наступала стадия, сопровождаемая паническим страхом перед отлучением от алкоголя, когда Рихард вдруг понимал – о, Боже! – что никогда в жизни не сможет больше выпить! Этот временной промежуток был для него невообразимым. Он позабыл принцип «шаг за шагом». Мысли о последующих сорока годах вынужденной трезвости его только толкали к тому, чтобы он выпил до дна виски семидесятипятилетней выдержки.

На какое-то время он входил в состояние фальшивой трезвости, когда абстиненция была одной сплошной ложью. Рихард вдохновенно лгал нам о том, что алкоголизм – это состояние, которое можно контролировать, что алкоголь можно употреблять нормально, просто стараться не напиваться до чертиков. Подтверждением этой теории являлись, кроме всего прочего, статьи, в которых терапевты, занимающиеся проблемой алкоголизма, развлекались мыслью о том, что алкоголика можно научить пить цивилизованно. Рихард обожал эти публикации. Если это могут сделать остальные, он тоже не останется позади. Достаточно, если он какое-то время будет трезвенником, а потом сможет все вернуть на старую колею.

– Однажды мы вместе с тобой выпьем за это фужер шампанского, – сказал он мне, улыбаясь.

Существует тысяча отговорок, миллион разных видов вынужденной трезвости, но большинство их уверенно ведет к рецидиву. К одному. Ко второму. Ко многим.

Со мной, как с созависимой, все происходило точно так же. Я будто сидела на карусели и перед моими глазами мелькала череда состояний, которые я в тот момент проживала. Моя созависимость отражалась в пьяных настроениях Рихарда, я этим жила. Когда он сопротивлялся изо всех сил, до белизны пальцев, я напрягалась вместе с ним. Когда он жалел себя, я рыдала за компанию из-за него (и из-за себя и детей). Когда его переполняла ненависть, я из солидарности тоже ненавидела. Когда он начинал фантазировать о будущих нереальных вещах, я с удовольствием давала ввести себя в заблуждение, веря, что однажды он сможет цивилизованно выпить, как все остальные! Это будет здорово!

И хотя мне было противно, когда он пил, все же слово «никогда» вызывало у меня чувство протеста. Нельзя недооценивать странного отношения «той, самой близкой» к алкоголю. Он что, уже никогда в жизни не сможет выпить? И как будет выглядеть наша жизнь, мы что, не сможем вместе выпить бокал вина, поздравить друг друга в день рождения, пропустить стаканчик на отдыхе? Эти мысли проносились у меня в голове. Но лишь изредка. Потому что наша жизнь была настолько пропитана алкоголем, что невозможно было представить себе его внезапное исчезновение.