Катерина Яноух - Рядом с алкоголиком. Исповедь жены

Ведь прошло так много времени. Вереница дней, когда на маленькие ножки надо было надевать детские пинетки, когда надо было чистить зубки. Когда детей надо было нянчить, обнимать, укладывать в коляску. Когда дети играли так, что вещи валялись по всему дому. Когда звонили телефоны, застилались постели и подметались летающие по квартире клочья пыли. Когда писались рекламные тексты, когда мы завтракали. Дни нанизывались друг на друга, как бусинки на нить, и не было никакой возможности отличить один день от другого. Все пьянки Рихарда слились в одно бесконечно длинное пьянство, которое накрыло всех нас удушающим покрывалом.

Мне бы хотелось знать, что делали алкоголики и их подруги во времена, когда не было телефонов? Тем более мобильных. В одной книге я прочла о жене алкоголика, которая посылала сына в пивнушку за папочкой. Сегодня это неактуально благодаря мобильникам. И их, и обыкновенные телефоны мы усердно используем.

Набирать его номер было безумным занятием, которому я предавалась долгими одинокими вечерами. Я звонила ему, слушая, как проходят гудки и включается служба голосового сообщения. Я понимала, что, скорее всего, он вне зоны досягаемости, но продолжала звонить. Иногда он отвечал, и тогда на заднем фоне был постоянно слышен один и тот же шум. Я почти чувствовала запах сигарет, слышала звон бокалов. По голосу я определяла, что он пьян. Тембр обретал более светлые, чем обычно, тона и был неестественно проникновенным. Я взрастила в себе излишнюю чувствительность – еще один признак совместной жизни с алкоголиком. Ему достаточно было съесть одну конфетку с ромом или выпить бутылку пива, как я по телефону могла определить любой самый низкий уровень промилле.

– Ты где?

– На улице.

– Понятно, где на улице?

– Какая разница? Просто на улице. Ты хочешь поругаться?

– Нет, просто хочу знать, где ты! И когда собираешься вернуться домой?

– Скоро. Я скоро приду. Понятно?

– Может, ты придешь прямо сейчас, ведь уже два часа ночи.

– Я уже иду, понятно? Я не могу с тобой сейчас говорить.

Во мне нарастало раздражение. В голосе начали появляться противные нотки, которыми отличаются голоса всех скандальных мегер.

– Не отключайся! Не смей выключать телефон…

Отключился.

Я позвонила снова.

– Что опять? Я не могу с тобой долго говорить!

– Мне ужасно грустно! Я хочу, чтобы ты сейчас же пришел домой! Черт возьми, как я тебя ненавижу.

Он снова отключился.

В таком стиле мы могли общаться часами. Иногда он терял мобильник. Часто не включал его.

Но я продолжала нажимать хорошо знакомые цифры снова, и снова, и снова, и снова.

Только затем, чтобы мне один и тот же голос, словно колыбельную, монотонно повторял:

Абонент временно недоступен, перезвоните позже.

Абонент временно недоступен, перезвоните позже.

Абонент временно недоступен.

Абонент временно недоступен.

Еще один ребенок. Ребенок нам поможет. И как только человеку приходят в голову такие идеи? Но оба мы твердо верили, что еще один ребенок нас снова сблизит. Еще один ребенок нам даст силы. Жизнь вернется в обычное русло. Это было, как заклинание для начала новой жизни.

Я что, так ничего и не поняла? Как я смогу заботиться о четверых детях, плюс муж – самый проблемный из всех детей?

Судя по всему, я действительно ничего не поняла. Скорее всего, я заблудилась в какой-то романтической дымке. В иллюзиях. Во мне клокотало страстное желание спасти хоть что-то из рассыпающейся в прах жизни.

Я не представляла себе, сколько Рихард способен выпить и в каких количествах он употребляет наркотики, но в чем бы я его ни подозревала, я все время пыталась убедить себя, что все не так страшно. Ведь он, собственно говоря, не так уж много пьет. Не принимает наркотиков. Я ведь никогда не видела у него наркотиков. Нигде не валялись ни порошки, ни таблетки.

Стать экспертом по кокаину было не так просто. Его трудно обнаружить. Он невидим. Маленькие незаметные плоские пакетики с белым порошком легко могли затеряться в изгибах внутреннего кармана пиджака. В бездонном кармане пальто. В заднем кармане джинсов. Плоский пакетик мог спрятаться в ежедневнике, за рамкой картины. Мог скрываться в книге. Он не был так неуклюж, как бутылка, которую заметил бы каждый.

Я и сама не подозревала, что ищу наркотики.

Мне казалось, что я совершенно обессилела в постоянном отслеживании алкоголя.

Не стоило недооценивать талант моего дорогого алкоголика в поиске новых ощущений. Мир ведь переполнен различными химикатами. У многих алкоголиков есть какой-то самый любимый наркотик – тот, что они предпочтут всем другим. Но это не значит, что их не привлекает нечто новое. Они спокойно могут перейти и на другие одурманивающие вещества, если их любимого дружка нет под рукой. Они способны экспериментировать, комбинируя одновременно самые различные химические вещества, влияющие на психику человека. Зависимость может завести в невообразимые дали. А я видела лишь единственного виновника всех наших несчастий – алкоголь и именно поэтому так долго позволяла водить себя за нос.