Владимир Данилушкин - Магадан — с купюрами и без

Середина июня, шумит листва на рябине под окном, готова раскрыть белые свои цветы, и уже распустились мягкохвойные лиственницы, отдаленно напоминающие бесшумностью кипарисы. Одуванчики заполнили нижний ярус городского пейзажа, как маленькие солнышки — до рези в глазах. Запах черемухи у Гидромета разносится ветерком метров на пять. Давний знакомый — владелец торгового бизнеса — рассказывает на ходу, как в студенческие времена садил с однокурсниками черемуху по всему центру города.

Вспоминается народная примета: когда цветет черемуха, наступают заморозки и поют соловьи. Это в Средней полосе России. Черемуха — в самом названии и в цветке муха — и у нас похолодание дала. А с соловьями сюрприз. До сих пор не знал, что проживает в магаданских окрестностях соловей-красношейка, которого мне доводилось видеть лишь на оригинальном фотоснимке старейшины магаданских орнитологов. Песня красношеего кудесника небогатая: громкий свист «фиуить-фиуить» и щелканье. Легко приручается и привязывается к человеку. Да и человек, наверное, привязывается к такой пичуге.

Один магаданец, проживающий теперь в теплых краях, проигрывает певчим птицам магнитофонную запись виртуозов соловьиного пения, и пернатая молодежь проходит ускоренный курс обучения чарующим коленцам. А другой, гурман, назло всем, пристрастился по тарелке ножом шкрябать, чтобы скворцы передразнивали.

Тем временем дорожники убирают мусор с тротуаров и мостовых, трафаретят «зебры» на переходах. Это напоминает хлопоты молодых женщин перед любовным свиданием — столько же краски на лицо, такой же недолговечности — лишь до первого умывания, в данном случае осенними дождями. Но ходить по отмытым улицам приятно, я чувствую, как загадочно и благодарно улыбаются мне собственные ноги.

Мне нравится задержаться на переходе перед красным сигналом светофора, обласкать взглядом собачку, которой не мешало бы посетить клинику профессора Илизарова и вытянуть лапы, чтобы не сметала мусор мохнатым животиком. Ее хозяина я видел прежде с баллончиком серебрянки: он зачеркивал короткие надписи на заборах входящим в моду иероглифом фен-шуй. У него сложное прозвище — Боярин Шуйский — Феншуйский.

Три десятка лет назад в эту пору середины июня едва-едва лопались ольховые почки. Стало быть, потепление, радуйся, магаданец! Нынешнее лето дает прикурить и выпить. Отжигает по полной. Чувствую себя на 1/8 южанином, подверженным мгновенным укусам страсти: «Вон-вон, вон пошла»! У нее талия и обнаженные плечи!

Натуральная женская кожа. Без кожзаменителя и силикона. Естественного телесного цвета. Пока еще не изобрели макияж плечевого пояса. И не на телевизионном экране, а наяву идет. Оказывается, это ярчайшее волнующее зрелище. А есть уже магаданочки в сарафанчиках. Я — фан вашего сарафана! Женщины приоткрывают свои тайны. Смотришь, и музыка вспоминается из юных времен сарафанного радио. Приподнимает над землей.

Женщины стремятся обнажиться с головы до ног. Такое призрачное ощущение, что мода на мини-юбки способствовала климатическим переменам. Чего хочет женщина, того хочет Бог. Верно? А если на земле более трех миллиардов женщин и все ходят в коротких кофточках, оставляя полоску обнаженной кожи на пояснице? Думаете, количество заболеваний радикулитом вырастет в десятки раз, вместе с потреблением фастум-геля? Ответ неверный. Скорее, наоборот, холод бесповоротно отступит, и отпадет надобность ездить на материк. И вот уж на магаданских сопках под ласковым ненаглядным солнышком вызревает спирт-ректификат — если гнать его из опилок с мягкими добавками антиоксидантов и наполнять фирменные бутылки с этикеткой «Агромеддон».

Ну вот, накаркал. Только что было 17 градусов, и уже 10.

— А вы к ногам приложите грелку, — советует медицина.

— Ее Тузик порвал.

— Тогда приложите Тузика.

Собственным внутренним теплом ноги отогреваются трудно, не как в ванне с горячей водой. Хорошо еще, ритуальное летнее отключение горячей воды наступит лишь через несколько недель. Кровь будто бы перестает течь по сосудам, игнорируя закон гидродинамики, но бьет в голову, подобно контрольному выстрелу. А в горячей ванне не только ты сам, но и твоя грудная жаба оживляется, квакает: «Я — царевна-лягушка!».

Порой пригрезится, что ноги могут широко и оригинально мыслить, выучившись гибкости на ухабах и колдобинах. Не побоюсь быть банальным. Недаром говорится: «Дураки и дороги». Стало быть, есть ноги-умницы. И обожаемый мною подорожник помогает в лечении десен, стоит приложить к пяткам.