Джон О'Хара - Жажда жить

— Ну что ж. Знаете, Грейс, на сей раз это не просто веселое щебетание, хиханьки-хаханьки: «Ого! Грейс спит с этим малым». Такие разговорчики я знаю, но тут все иначе. Тут, я хочу сказать, злоба. Пистолет — это не такая шутка, которой подмигивают со смехом. Это уродство. Железо. Сталь. Он вызывает страх. Выстрел страшит звуком, треском. Это большой, уродливый, оглушительный факт. Это не любовь, это уродливая ненависть.

— Но к Грейс-то какое это имеет отношение? — осведомился Брок.

— Тихо, Брок, тихо. Неужели не понятно? Будут говорить плохие вещи, потому что считают, что если говорить плохие вещи, это оттолкнет Грейс и отведет страшное орудие от них самих.

— И что же это за вещи, Рене? — спросила Грейс.

Прежде чем ответить, Рене внимательно посмотрела на нее.

— Что вы, должно быть, заслужили этот выстрел, что Эмми доведена до отчаяния, что на ее месте любая женщина поступила бы точно так же.

— А вот тут вы ошибаетесь, — прервала ее Бетти. — Начать с того, что так могут говорить только недоброжелатели Грейс.

— А я не утверждала, что это будут друзья. Я сказала, друзья и враги. Но сплетничают все, Бетти.

— Ну уж я-то точно никогда бы не стала перемывать косточки Грейс, — заявила Бетти. — И вы тоже, тем более что вот-вот членом семьи станете.

— Да и вообще — какая из меня сплетница? — согласилась Рене.

— Словом, — откашлялся Эдгар, — ты считаешь, что Грейс на какое-то время следует уехать из Форт-Пенна?

— Этого я не говорила, Эдгар. Совсем наоборот, мне кажется… так, завтра пятница, по пятницам Грейс всегда устраивает обеды в гостинице. По-моему, пусть все остается как обычно, можно пригласить Бетти, меня, кого-нибудь еще. По-моему, Грейс стоит походить по магазинам, заняться рождественскими подарками, повидаться с друзьями. Но после Рождества, думаю, ей самой захочется уехать. Хотелось бы верить, что я ошибаюсь, но, боюсь, права. В следующем месяце начнутся всякие мелочи. Мерзкие улыбочки, косые взгляды, девчонки-продавщицы. Я сама через все это прошла как любовница Брока. «О-ла-ла» — шепотком, но так, чтобы было слышно.

— А как насчет Анны? — спросила Грейс.

— Ее тоже не пощадят.

— Раньше это было незаметно. Нет, Анну не трогали, это я точно знаю, — возразила Грейс.

— Верно, но почему? — стояла на своем Рене. — Почему? Потому что у вас здесь есть верный добрый друг, Бетти. Сильный хороший друг, который способен заставить сплетников замолчать. А я вот сейчас о чем подумала. Знаете, у этой Эмми дочь учится у нас в школе. Она одна из моих учениц. Так вот, к ней тоже будут беспощадны.

— Скверно, что ее мать не подумала об этом, — вставил Брок.

— А о чем она вообще подумала? — Рене гневно повернулась к Броку. — У нее дом в опасности, вот она и тронулась умом.

— Так ведь не от Грейс же исходила угроза, — возразила Бетти.

— Да знаю я, — нетерпеливо бросила Рене. — Я знаю. А Эмми нет.

— Ты что, защищаешь ее? — удивился Брок.

— Да! И Грейс со мной согласна. Сам спроси ее.

Все посмотрели на Грейс.

— Она права, — кивнула Грейс. — Рене права.

В комнате повисло молчание.

Брок встряхнул бокал, смешивая виски с водой.

— Ну что ж, — повернулся он к Рене, — урок галльского анализа ты нам преподнесла. В таком случае, может, подскажешь, что делать с Холлистером? Я имею в виду его работу в газете.

— Почему бы нет? — пожала плечами Рене.

— Увольнять его?

— Брок, ты сошел с ума. Ты так прост, что это похоже на помешательство. Уволить Холлистера? Да ни за что! Пусть продолжает работать, это будет лучший ответ сплетникам. Ты делаешь вид, что ничего не произошло. Это то же самое, что рождественские покупки Грейс и визиты к друзьям.

— Согласен, — сказал Эдгар.

— Я тоже, — присоединилась Бетти.

— И я, — заключила Грейс.

— В таком случае, — сказал Брок, — все решено. Что, Грейс, вызываем огонь на себя?

— Как это? — спросила Рене.

— Ну, это выражение такое, — попытался объяснить Брок. — Огонь на себя. Главная мишень. Груз, который взваливаешь на себя. По крайней мере я это так понимаю.

— Груз? — переспросила Рене. — Вроде как ведро с углем?

— Тьфу ты, черт, — встал Брок, — вот так и учишься говорить по-английски. Повторяю то, что повторял всю жизнь, а требуется объяснить, что это значит, и приходится лезть в словарь. Эдгар, может, ты пособишь? Сколько тонн в огне? Сколько кубических ярдов? — Брок отставил бокал и раздраженно принялся листать словарь. Пока он отыскивал нужное слово, все исподтишка посматривали на Грейс, и поскольку она улыбалась вполне безмятежно, другие тоже заулыбались. Таким образом, отвечая невпопад на невинные шутки и занимаясь разными мелочами, они пытались восстановить нормальное человеческое общение и в этой несколько искусственной атмосфере сели за ужин. Выбор был велик, ведь предполагалось, что после соревнований за стол сядут еще десять гостей, но они удовольствовались легкой закуской.