Федерико Моччиа - В отчаянных поисках Ники (ЛП)

Воскресным утром они отправляются на Брик-лэйн, где можно найти не только кожаные сумки и обувь, но и мобильники, фотоаппараты, книги и индийские рестораны. Прекрасный Коламбия Роуд Флауэр Маркет с его доселе невиданными цветами и растениями. Яркий и многонациональный Брикстон Маркет на Атлантик Роуд, где покупки делают под рэгги. Кингс Роуд, где в 1955 году Мэри Куант в 21 год открыла свой бутик, в котором была созданная ею одежда, красочная, безумная, новая. И весь Свингующий Лондон полюбил её. Погружение в шестидесятые с их мини-юбками и музыкой Rolling Stones. Олли, которая ищет мини-юбки ярких цветов с геометрическими принтами, примеряет их одну за другой, и никто не обращает внимания на её голые ноги, когда они снимает свой комбинезон.

— Ох! Я чувствую себя Твигги!

— А кто это?

— Семнадцатилетняя модель, которая первой представила одежду Куант.

Ковент Гарден со своими магазинами, прилавками и акробатами. Портобелло Роуд и субботний рынок, где можно выбрать вещи, в которых ты будешь выглядеть так, как умеют только лондонцы. И Волны присоединяются к Стивену и Люси, двум местным ребятам, работающим в их школе. Они приходят пораньше, потому что этот рынок лучше посетить прежде, чем его заполнят туристы. Они тут же начинают примерять одежду и разные мелочи. В итоге они покупают в секонд-хенде одежду и разные вещи, которые можно купить только здесь.

И наконец Бороу-маркет, рынок с едой со всего мира, которая готовится и подаётся прямо там.

Всё и даже больше.

Водоворот красоты и новизны, который накрывает Волн, от моста Миллениум до Собора Святого Павла, от Пиккадилли до Вестминстера в Вест-Энде, муниципальные парки, древние охотничьи зоны, открытые для публики, такие как Грин-парк, Парк Святого Джеймса, Регентс-парк. И не только. Конец этих двух безумных и неповторимых недель. Самолёт, который везёт их обратно в Рим, новые стюардессы, один милый стюард, никаких немецких девочек с резиновыми игрушками, которые бы постоянно болтали, или совсем крох, которые бы постоянно плакали. И тысячи воспоминаний, о которых они ещё долго будут говорить. И желание говорить всем — да, вы должны побывать там… You should go. Они будут говорить это прекрасно, с произношением, которому научились и о котором вскоре забудут.

Секрет

Большие ворота. Свободные. Открытые. Дорога словно входит внутрь, не прерываясь. Рим снаружи словно такой же, как здесь, внутри. Толпа народу, но пространство ещё больше. Время от времени я хожу сюда. Просто гуляю, осматриваюсь, ищу что-то или просто позволяю случаю вести себя. Музыка, песни, книги, новости. На цокольном этаже диски, видео, иностранные публикации, аксессуары. Музыкальные центры с большими наушниками. На втором этаже библиотека. Презентации, встречи, события. Стимуляторы для мозга и для сердца. Молодёжь, взрослые, любопытство, заплетающееся в этих коридорах на различных тематических островках. Какой-то синьор спрашивает совета, он должен подарить книгу своему компаньону, но не разбирается в том, что могло бы понравиться кому угодно. Он нечасто покупает книги, чувствует себя, как рыбка в аквариуме, как нарушитель в библиотеке, и невозмутимо признаёт это. Девушка-консультант улыбается и указывает ему на несколько рядов с бестселлерами.

— Попробуйте выбрать что-нибудь из этого. Это самые продаваемые книги, уверена, Вы что-нибудь подберёте.

Два парня с огромными рюкзаками за спинами неистово что-то ищут.

— Так что тебе нужно конкретно?

— Книга о Маркосе.

— Команданте?

— Нет, о брате Лукаса. Ну конечно же команданте, тупица!

Виа дель Корсо. Снова здесь. На этот раз здание 472. «Музыкальные послания».

Я осматриваюсь, и меня неудержимо тянет к знакомым названиям или к тем книгам, о которых мне рассказывали, так что я хотел бы прочитать их.

Я заставляю себя пройти дальше, вижу большую полку с блокнотами, тетрадями, дневниками, бумагами для заметок. Думаю, что уже давно не писал настоящих писем, ручкой на бумаге. Обычно я только оставляю заметки на страницах своих черновиков или записываю где-то идеи для книг. Но не письма. Всегда только электронные. Однако идея написать письмо осторожно рождается внутри, письмо со всеми его особенностями, написанное от руки, может, немного потрёпанное по краям… И мне приходит в голову мысль, странный и внезапный расчёт. Сколько же всего писем было написано в мире за всё время? И сколько из них были любовными посланиями? Представляю влюблённого, неважно, какой эпохи, его ручку, танцующую над листком бумаги, она бороздит его, как море, разрывает его чувствами автора. Лёгкая неуверенность, сомнения, ошибка в тексте, которую он исправляет тут же, и нельзя ни слова просто удалить, как если бы перед ним была клавиатура компьютера. Так сколько же было писем, отправленных и полученных, или написанных, но так и не отправленных, или полученных, но разорванных прежде, чем была прочитана хотя бы строчка? Затем я представляю момент получения письма. Ожидаемого со вздохами, бесполезно желанного. И вот оно, в руках. И всё ещё секретное. Наконец, конверт разрывают или прорезают ножом. Разворачивают загнутый листок и видят дату и первую строку после приветствия.