Федерико Моччиа: Прости, но я люблю тебя

Федерико Моччиа

Прости, но я люблю тебя

Моему лучшему другу.

Которого мне не хватает. Но который всегда со мной.

Caro amico ti scrivo così mi distrago un po'

e siccome sei molto lontano più forte ti scriverò...

LUCIO DALLA, L'anno che verrà

It's not time to make a change,

Just relax, take it easy.

You're still young, that's your fault,

There's so much you have to know,

Find a girl, settle down,

If you want you can marry.

Look at me, I am old,

But I'm happy.

I was once like you are now,

And I know that it's not easy,

To be calm when you've found

Something going on.

But take your time, think a lot,

Why, think of everything you've got.

For you will still be here tomorrow,

But your dreams may not.

CAT STEVENS, Father And Son

1

Ночь. Очаровательная ночь. Болезненная ночь. Ночь глупая, волшебная и сумасшедшая. И снова ночь. Ночь, которая, кажется, никогда не закончится. Ночь, которая, однако, иногда проходит слишком быстро.

Эти девчонки – мои подружки, такие чертовки… Сильные. Они сильные. Сильные, как волны. Их не остановить. Проблемы начнутся только тогда, когда одна из нас по-настоящему влюбится в мужчину.

— Эй, подождите меня!

Ники смотрит на каждую по очереди. Они на виа дей Джуоки Истмичи. Оставляют открытыми двери своего маленького Aixam, ставят музыку на полную громкость и устраивают дефиле.

— Ладно, давай!

Олли проходит преувеличенно развязной походкой по улице. Максимальная громкость, очень модные темные очки. Похожа на Пэрис Хилтон. Вдали лает собака. Приходит Эрика, великий организатор. Приносит четыре бутылки Coronita. Ударами о перила открывает одну за другой. Достает лимон из своего рюкзака и режет на дольки.

— Эй, Эрика, если тебя поймают, ты сможешь отрезать этим ножом четыре пальца?

Ники смеётся, помогая. Кладёт по дольке лимона в каждую банку пива, – чин-чин! – они чокаются бутылками и поднимают их к звездам. Потом они улыбаются с почти закрытыми глазами, замечтавшись. Ники пьёт первая. Делает глубокий вдох и выдох. Мои подруги сильные, и вытирает рот. Как здорово иметь возможность поговорить с ними. Даже с заплетающимся от пива языком.

— Девчонки, вы самые красивые… Знаете что? Мне нужна любовь.

— Ты хотела сказать, тебе нужен хороший секс.

— Не будь злюкой, — вмешивается Дилетта. — Она сказала «любовь».

— Да, любовь, — подтверждает Ники. — Эта прекрасная тайна, незнакомая тебе…

Олли пожимает плечами.

Действительно, думает Ники, мне нужна любовь. Но мне семнадцать лет, в мае будет восемнадцать. У меня ещё есть время…

— Секунду, секунду, подождите, сейчас должна продефилировать я!..

И Ники вычурно проходит по тротуару между подружками, которые свистят, смеются и прикалываются над этой странной и восхитительной белой пантерой, в которую, по крайней мере – пока что, никто не успел выстрелить.

— Дорогая, ты дома? Прости, я должен был тебя предупредить, но я думал, что вернусь завтра.

Алессандро входит в свой дом и оглядывается вокруг. Он вернулся пораньше, потому что очень хотел её, но также и потому, что хотел сделать сюрприз. Они уже слишком много времени не занимались любовью. А иногда, если нет секса, это значит, что есть кто-то другой. Алессандро обходит весь дом, но не находит никого, а на самом деле – не находит ничего. Боже мой, неужели меня ограбили? А потом он видит на столе листок. Её письмо.

« Алексу. Я оставила тебе кое-что поесть в холодильнике. Я звонила в отель, чтобы предупредить тебя, но мне сказали, что ты уже уехал. Возможно, хотел уличить меня в чём-то. Нет. Мне жаль. К сожалению, тебе не в чём меня уличать. Я ушла. Ушла и точка. Пожалуйста, не ищи меня, хотя бы первое время. Спасибо. Уважай моё решение, так же, как я всегда уважала твои. Элена»

Нет, Алессандро оставляет листок на столе, здесь не было воров. Это была она. Она украла мою жизнь, моё сердце. Она говорит, что всегда уважала мои решения. Какие ещё решения? Он бродит по дому. Шкафы пусты. Какие решения, а? Вот бы этот дом не был моим.

Алессандро замечает, что автоответчик мигает. Она обдумала всё как следует? Захотела вернуться? С надеждой он нажимает на кнопку.

«Привет, как ты? Ты давненько не подаешь признаков жизни. В этом нет ничего хорошего… Почему бы вам с Эленой не поужинать с нами как-нибудь? Мы были бы рады! Перезвони поскорей, пока».

Алессандро удаляет сообщение. Я тоже был бы рад, мама. Только боюсь, что на этот раз должен буду пережить один из твоих ужинов в одиночку. И тогда ты меня спросишь: «Но когда же вы с Эленой собираетесь пожениться? Чего вы ждёте? Ты же видишь, как это прекрасно, у твоих сестёр уже есть дети. Когда же я получу внука от тебя?» И, возможно, я не буду знать, что тебе ответить. Я буду не в состоянии сказать тебе, что Элена ушла. И поэтому совру. Совру своей матери. Нет, это нехорошо. В тридцать шесть лет, тридцать семь в июне… Это нехорошо.