Рената Литвинова - Обладать и принадлежать

Господин усаживается за стол. Вместе с ним садятся другие мужчины. Они вглядываются в лицо Риве.

Рива: Какие все красивые здесь! Я имею в виду Риту и Михаила, хоть его и нет здесь! Я остальных не считаю! Вообще не считаю! Я перечисляю вообще красивых людей, их так мало! Ох, ох, ох! – Рива вдруг начинает улыбаться старику в ватнике пьяной вызывающей улыбкой. Рита дергает ее.

Рита (шепчет на ухо): Молчи, молчи, прошу тебя, молчи!

Рива: Тогда я выпью.

Рита: И не пей, прошу тебя!

Рива: Что ты мне все запрещаешь, Рита? Оттого что у тебя день рождения?

Рита: Мы пошли в туалет.

Встает, но ее пресекает полустарик с лукавым лицом в ободранном ватнике:

– Сиди, сиди, я провожу ее туда.

Он выводит Риву, обняв за спину.

Господин (поднимает бокал шампанского): За Риту! Я хочу, чтобы она была счастлива! Всегда желаешь счастья таким, как она! Такие мне не встречались в жизни… Я не достоин такой девушки, как она…

Он подходит, целует ей руку, подсаживается к ней, начинает совать ниже уровня стола деньги, Рита отодвигается от него.

Господин: Надо помогать друг другу!

– Да, да, – вдруг .подтвердил его оставшийся сотоварищ. Выпили.

Рита: Где же Рива? Что она так долго?

Господин: Сейчас придет. Она с нашим товарищем, и ничего с ней не случится.

Рита: Я все-таки пойду поищу ее.

Быстро выходит из комнаты. Ходит по коридорам. Слышит какой-то хрип, входит в одну из комнат, пусто, выходит на лестничный пролет, поднимается выше-выше на чердак. Там вдруг видит, как Рива, полуголая по пояс, висит на веревке, привязанной к шее, и хрипит. Ее перекрывает тело старого бандита в ватнике. На шаги Риты он весело оборачивается, приспускает веревку, и полупридушенная Рива сползает на пол – ее тошнит.

Рита: Что вы с ней делаете?

Старик (весело и бездушно): Чтобы вытошнило, чтобы вытошнило…

Рита подходит близко – замечает, как старик смотрит ей за спину, нет ли кого еще следом за ней, глаза у него бегают беспокойно.

Тот прищуривается, отдает ей снятый с Ривы свитер, поднимает ту с пола.

Рива (очнувшись): Оставьте меня! Блядь, сука ты, сука, убийца, дерьмо!

В это время этажом ниже Михаил в скрюченной позе полулежит-полусидит на кухне у стены. Прижимает рукой сердце. Рядом по бокам его сторожат двое дядек. Входит Господин.

Господин: Ну, покажи мне, на что ты способен.

Михаил, шатаясь, уходит в другую комнату.

Господин садится на скамейку, обхватывает руками голову, слушает, как чем-то бряцает о железное его сын. Выходит Михаил.

Михаил: Все.

В руках у него маленькая рюмка, наполовину наполненная темно-коричневой жидкостью. Рука очень дрожит.

Господин: И сколько тебе надо, чтобы тебя отпустило?

Михаил показывает уровень, сколько нужно ему отлить.

Господин (кивает служкам.): Сделайте ему. – Бросает окурок, не глядя на сына, выходит в коридор.

Михаил садится на скамейку – видно только его лицо. Один из дядек возится над его рукой. Вдруг лицо Михаила покрывается мелкими каплями крови.

Господин ждет. К нему выходит один из подручных.

Дядька (вытирая тоже испачканное кровью лицо): У него вена лопнула. (Отдает наполненную склянку.) Что осталось.

Господин (прячет пузырек с коричневой жидкостью во внутренний карман): М-да… Отвези его в гостиницу. Я скоро приеду.

Ночь. Рита и Рива вышли на улицу к машине. Ждут Господина. Рита оборачивается, разглядывая окна ресторана. Вдруг видит, погасло окно на верхних этажах. Подъехавшее такси, разворачиваясь, осветило фарами одно из окон. И вдруг Рита заметила, в окне – стоит Михаил!

Он стоял, прижавшись к стеклу, и всматривался сквозь нее, как призрак. Ей стало и страшно, и стыдно, и больно. Она стояла и смотрела на него, пока он едва не махнул ей рукой, слабо-слабо, как прощаясь, будто он уплывал на пароходе, и вдруг отошел.

Чья-то рука опустила занавеску. В ту же секунду к ним вышел Господин.

Сели в его машину. Рита с Ривой сзади. Сначала ехали молча.

Рива (кричит, ощупывает себе шею): Хочу курить! Где я была? Я задыхаюсь! Дайте мне курить!

Господин (злобно): Не будешь ты курить. Сиди молча.

Рива: Не приказывай мне! Ты кто такой, чтобы мне все время приказывать, а?

Рита: Не говори, не говори ему ничего сейчас…

Рива: Ах, оставь меня, пожалуйста, Рита. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Лучше, чем я, к тебе вообще никто не относится, и поэтому оставь меня! Дай мне лучше покурить. Жизнь такая короткая, раз, два, три, вот что можно успеть сказать, даже три не успеешь, и она уже кончится! (Протяжно декламирует. Берет у Риты сигарету.) Дайте прикурить!