Натан Дубовицкий - Ультранормальность. Гештальт-роман

Проявленное насилие. в самом широком смысле – как власть. подстраивает под себя знаковую систему, а не спрашивает у знаковой системы дозволения. Поэтому судят не тех, кто на самом деле преступил закон, а тех, кто не смог подвести под преступление убедительной знаковой системы. Те, кто в знаковой системе наделен властью и правом на насилие, как правило, на это насилие не способен и законодательно зарегулирован.

Когда мы контролируем нашу безопасность, мы не производим знаки, а скрываем их. Поэтому для человека немыслимо причинить вред другому, у кого нет знаков, так как знак – это предлагаемый формат обмена информацией, драка. Человек, озабоченный деньгами или вниманием, демонстрирует знаки власти над деньгами или вниманием, но это лишь предложение формата обмена информацией, а не власть.

Меня привлекали к одному проекту по созданию новых типов общественной связанности. И хотя наши взгляды на будущее проекта разошлись, я понимаю глубокий смысл тех, кто решил инвестировать в этот проект. Когда уйдет Дракон, не сумевший за двадцать пять лет превратить свою реальную власть в символическую, возникнет вакуум власти, а потом схлопывание. Так действует вакуумное оружие – сперва взрыв создает вакуумное пространство, а потом хлынувший со всех сторон воздух уничтожает все постройки. Когда лопнет реальная власть Дракона, вакуум власти заполнится случайными символическими построениями, и наступит уже не экономический, а политический кризис, потому что все они не интегрированы одна в другую. А то, что есть, разрушила сеть call-центров, которую организовали где-то на уровне Совбеза. Скорее всего, люди Короленко. На те деньги, что Столетов тайком выводил из бюджета разными серыми схемами.

Силовики рассчитывают на нарастание насилия, потому что это развяжет им руки. Они делают ставку на то, что Дракон объявит чрезвычайное положение. В случае чрезвычайного положения вся власть переход в руки МЧС, действие конституции приостанавливается. Но на насилие рассчитывают и люди, объединившиеся вокруг Столетова. В определенный день и час Столетов войдет в кабинет Дракона и предложит сделать цивилизационный выбор – уступить власть держателям самой надежной и прочной из всех знаковых систем в стране, силовикам, вернуть самое мрачное, что было в СССР, или передать власть тому, кто сможет предложить стране радикальную альтернативу. Тот, кто хочет сорвать эту операцию, должен будет находиться в кабинете с Драконом в тот момент, когда Столетов постучит в дверь.

– А если кто-то поймет что происходит, попробует вмешаться? – уточнила одна из слушательниц.

Горчаков улыбнулся.

– Время от времени появляется какой-то ложный герой, который всех водит за нос и убеждает всех, что только он что-то понимает в этой жизни. Мы даже иногда симпатизируем этому безродному натуралу, помогаем как волшебные помощники, даем всякие чудодейственные средства. Но чтобы он нас не разочаровал, мы должны сами для себя уяснить: герой – это тот, кто хватает оголенный провод чтобы доказать, что здесь безопасно. А когда он не может этого сделать, бегает, пишет кровью нелепую историю о несправедливости, обижается на воображаемых врагов и, убедив всех, требует еще к тому же и мести, то история его просто сожрет. Он живет не в том типе текста, чтобы можно было обманывать сколь-либо долго.

Протиснувшись на Манежную площадь, где еще митинговала часть оппозиции, не участвующая в массовых драках, Федор скинул футболку и направился прямиком к полусфере с зодиаком и гербом столицы, полагая, что если Мешков и будет его ждать, то только там.

Толпа подавила все газоны, местами повалила скамейки, все изрядно замусорила и заблевала. Кое-где валялись коробки из-под не то водки, не то коктейлей Молотова, листовки от организации «Наблюдатель», где Воротилова не то выдвигали в президенты, не то заявляли протест и неучастие в президентской кампании. То там, то здесь из-под снега торчали банки «Яги» и презервативы, а возле зодиакального фонтана возвышался черенок, на котором маркером некто приписал «Тут был Вова, который видел, что игра и вправду закончена». Рядом с древком коробка с агитматериалами, раскуроченная, из которой ветер вырывал листовки и разбрасывал по всей Манежной, кружа над головами воротиловцев, неонацистов и либералов, столпившихся в полосе от нулевого километра до Госдумы.

Вокруг зодиакального фонтана народу находилось не много, и все они группировались кучками, как пингвины.